ПРЕДАТЕЛЬ ПАМЯТИ
Шрифт:
— Я пришел сюда без каких-либо конкретных мыслей, — с приятной улыбкой прервал ее Линли, но от его внимания не укрылось, что Джорджия употребила местоимение третьего лица, отделяя себя от остальных членов клуба. — Так что начнем прямо с вас, миссис Рамсботтом. Если удобно, в кабинете миссис Дэвис.
Все члены комитета повернули головы вслед Джорджии Рамсботтом, которая скованно проследовала к двери в кабинет. Сегодня дверь была не заперта, и, войдя в кабинет, Линли заметил, что все имевшее хоть какое-то отношение к Юджинии Дэвис уже убрано, сложено в
Линли не стал тратить время на вежливые вступления и разговоры и, как только Хейверс захлопнула за ними дверь и встала к ней спиной с блокнотом в руках, он сел за стол, жестом пригласил Джорджию Рамсботтом тоже садиться и достал из кармана снимок Кати Вольф. Не встречала ли миссис Рамсботтом в последние несколько недель эту женщину поблизости от клуба «Шестьдесят с плюсом» или вообще в Хенли?
— Убийца? — предположила при виде фотографии Джорджия Рамсботтом, причем таким почтительным тоном, которому позавидовали бы и героини детективов Агаты Кристи. Внезапно она стала сама предупредительность; очевидно, ее отношение к полицейским поменялось, когда она поняла, что шестидесятилетних стариков не подозревают в убийстве директора клуба. Она торопливо добавила: — Я знаю, что это был умышленный наезд, инспектор, а не случайное происшествие. Мне рассказал бедный Тедди по телефону, я звонила ему вчера вечером.
Выражение «бедный Тедди» заставило Хейверс поморщиться. «Тоже мне, тайная любовь среди руин», — подумала она, глядя в спину Джорджии Рамсботтом, и застрочила что-то в своем блокноте. Джорджия услышала яростный скрежет карандаша по бумаге и удивленно оглянулась через плечо.
Линли тут же обратился к ней:
— Если бы вы взглянули на фотографию, миссис Рамсботтом…
Джорджия так и сделала. Она внимательно изучила снимок. Поднесла его к самому носу. Отодвинула, вытянув руку. Склонила голову набок. Но нет, сказала она наконец, она никогда не видела этой женщины. По крайней мере, не в Хенли-он-Темз.
— Где-то в другом месте? — спросил Линли.
Нет-нет. Она не это имела в виду. Конечно, она могла видеть ее в Лондоне — мало ли незнакомцев мы встречаем на тротуарах, — когда ездила навещать своих милых внуков. Но если и видела, то сейчас не помнит этого.
— Благодарю вас, — сказал Линли, намереваясь попрощаться с ней.
Но оказалось, что от Джорджии избавиться не так-то просто. Она закинула ногу на ногу, расправила рукой складки на юбке, потянулась вниз, разглаживая чулки, и сказала:
— Вы захотите показать этот снимок и Теду, инспектор? — Прозвучало это не как вопрос, а как предложение. — Он живет рядом с Юджинией, бедный Тедди, но вам это, видимо, уже известно, и если эта женщина ходила вокруг дома или заходила к Юджинии, то он мог заметить ее. Да и сама Юджиния могла рассказать ему, ведь они были близкими друзьями, знаете ли, эти двое. Так
Линли внутренне вздохнул. Он не собирался вступать с этой Рамсботтом в игру по обмену информацией. Если ей доставляет удовольствие закидывать удочку многозначительных намеков, то пусть поищет себе кого-нибудь другого, кто захочет плавать в ее реке. Он пошел ва-банк, сухо повторив:
— Благодарю вас, миссис Рамсботтом, — и кивнул Хейверс, чтобы та вывела Джорджию из комнаты.
Джорджии пришлось раскрыть карты.
— Ну хорошо. Я разговаривала с бедняжкой Тедди, — признала она. — Как я уже упоминала, мы беседовали по телефону вчера вечером. В конце концов, как не выразить соболезнования другу, потерявшему свою любовь, пусть даже чувства распределялись не так равномерно, как хотелось бы видеть в жизни дорогого друга!
— Если я правильно поняла, под дорогим другом подразумевается майор Уайли, — с долей нетерпения в голосе уточнила Хейверс.
Джорджия удостоила констебля еще одним высокомерным взглядом. Линли же она сказала:
— Инспектор, мне кажется, вам могут пригодиться некие сведения… конечно, о мертвых плохо не говорят… Но по-моему, к данному случаю это не относится, ведь я не говорю о ней плохо, а просто констатирую факт.
— О чем вы хотели сообщить нам, миссис Рамсботтом?
— Я только хочу понять, следует ли мне говорить вам то, что может оказаться, а может и не оказаться существенным для вашего дела. — Она замолчала, ожидая получить какой-либо ответ или подсказку. Когда Линли ничего не сказал, она была вынуждена продолжить: — Но вдруг это окажется действительно важно. У меня такое предчувствие. И если я не раскрою… Понимаете ли, мне приходится считаться с чувствами бедняжки Тедди. Мысль о том, что широкая публика узнает о его личных бедах… что его это может задеть… Мне трудно решиться на такое.
Линли сомневался в истинности последних ее слов.
— Миссис Рамсботтом, — сказал он, — если вы владеете информацией о миссис Дэвис, которая может вывести нас на ее убийцу, то в ваших интересах передать ее непосредственно нам.
«А также и в наших интересах», — было написано на лице Хейверс. Судя по ее виду, она бы с удовольствием придушила расчетливую тетку.
— В противном случае, — добавил Линли, — мы должны будем заняться делом. Констебль, не поможете ли вы миссис Рамсботтом в организации бесед с членами клуба…
— Это про Юджинию, — заторопилась Джорджия. — Мне неприятно это говорить. Но я скажу. Дело в следующем: она не отвечала взаимностью. Не полностью.
— Не отвечала взаимностью на что?
— На чувства Тедди. Она не разделяла его любовь, а он этого не знал.
— А вы знали? — вставила Хейверс со своего поста у двери.
— Я не слепая, — бросила Джорджия через плечо. — И не дура. Был кто-то еще, о ком Тедди не знал. И до сих пор не знает, несчастный.