Предатель. Ты не знаешь о сыне

Безрукова Елена

Один.

Дверь я не заперла, так и думала, что он вернётся потом…

Ветров тихо запер её сам и прошёл в кухню, в которой тоже прикрыл дверь.

Кажется, сейчас будет сложный разговор, судя по непередаваемому выражению лица Ветрова, и Костику ни к чему его слушать, конечно…

Я вгляделась в него — ни на лице, ни на теле не нашла видимых следов драки. Одежда на нём тоже была чистая — мужчины явно не валялись по асфальту и пыли в пылу боя.

Значит, они договорились без кулаков.

Удивительно…

Только о чём, интересно знать?

Никита

отступил?

Он ушёл?

Признался, что солгал?

В голове так и кружились калейдоскопом вопросы. Я не знала, какой озвучить первым, и решила дать Ветрову начать разговор самому.

— Он уехал, — сказал он только одну фразу.

Что ж… К лучшему. Теперь можно хотя бы не бояться, что Никита вернётся и продолжит задирать Архипа, мужчины снова передерутся и разбудят весь дом.

— Хочешь чай? — предложила я.

— Хочу, — ответил Архип.

Снял пиджак, повесил его на спинку стула и сел к столу.

Пристально смотрел на меня и наблюдал, как я нажимаю кнопку на чайнике снова, чтобы вода опять закипела. Как достаю чашки, ложки, сахарницу…

Когда чай был готов, я поставила чашку напротив Архипа и сама села рядом с ним со своим чаем.

Какое-то время мы молча его пили. Словно до этого не было никакого скандала, словно не было на часах полуночи, словно мы так делали каждый день…

— О чём вы говорили? — Решилась я спросить.

— О тебе, — ответил он без обиняков, отпив чая из чашки.

— И?

— И он признал, что был не прав. И притащился сюда сам.

Ощутила, как большой булыжник упал с души. Никита — всё же не законченная сволочь: не стал больше лгать Ветрову. Не стал дальше оговаривать меня и очернять в его глазах, лишь бы развести нас.

— Ты ему поверил?

— Да, — кивнул Архип. — Когда я только зашёл в кухню, то мне показалось, будто вы действительно целуетесь. В доме, куда тебя привёл я. Да, квартира служебная, но всё равно эта ситуация выглядела дикой… Но как только ты заговорила и стала требовать у Никиты опровергнуть сказанное им, я сразу же понял, что во мне говорили мои страхи. Я видел всё через них.

— Страхи? — посмотрела я на него.

Его синие глаза встретились с моими.

— Да. Я боялся, что ты не дождёшься меня. Что пока меня не будет рядом, твой муж остынет и попытается тебя вернуть. А ты… Вернёшься. Ну, частично, они оправдались. Так ведь? Он к тебе подкатывал.

— Да, — ответила я. Скрывать ничего не хотелось. Я решила говорить с ним только откровенно. Достаточно уже лжи и интриг вокруг нас. — Так и было. Но только сегодня. Иначе я бы не пустила его в квартиру, если бы считала, что он на что-то надеется. Мы Костика вместе забирали из сада. Поужинали. По дороге он уснул в машине, и Никита вызвался помочь отнести его в квартиру — будить жалко было. Мы его уложили, Никита попросил чая. Как-то неудобно было гнать его после такой простой просьбы. Я не подумала ничего плохого, что он мог что-то задумать. Но… Дальше ты всё сам видел.

Архип молча сжал кулаки. Он ревновал… Но зря. Я ведь не ответила Никите, как бы он ни старался.

— Никита

вообще не подходил даже весь этот месяц. Только иногда общался с Костиком, и то — я стараюсь всё же минимизировать их общение. Если мы не будем жить все вместе, то мальчику нужно отвыкать от Никиты. Он ему всё же не отец и даже не записан таковым. Потом обязательно встретит ту, которая его тоже полюбит, и женится. У него появятся свои дети, Никите станет не до Костика… А ему будет больно. Пусть уж сейчас потихоньку отвыкает…

— Правильно, — поддержал меня Ветров. — Тем более, что у Костика теперь есть отец. Которого скоро впишут в его документы о рождении. Так ведь? Там что сейчас стоит — прочерк?

Я уставилась на Архипа. Да, действительно, он ведь и есть настоящий отец моего Костика. Как-то даже забыла об этом, говоря с ним о Никите. Не привыкла ещё.

Но, может, это и неплохо в самом деле, что узнав о сыне, пусть и так поздно, Ветров хочет участвовать в его воспитании? Всё же мальчику нужна твёрдая рука и поддержка мужчины, родного отца. Может быть, ещё вовсе и не поздно… У Костика всё детство и юность впереди.

У нас больше половины страны добиваются хотя бы алиментов через суд, не то, что какого-то общения отца и ребёнка. Архип же сам идёт на контакт и готов обеспечивать и заниматься Костей. Разве я вправе тогда мешать?

— Да, прочерк, — кивнула я.

— Тогда не проблема вписать туда меня.

— Никаких проблем, — ответила я. — Даже без теста можно. Просто прийти со мной, дать согласие на отцовство и заплатить пошлину за заявление и новый документ.

— Так просто?

— Да, — пожала я плечами. — Никто в загсе требовать тесты и проверять их не станет. Достаточно словесного согласия отца и матери.

— Значит, завтра и пойдём.

— Завтра? — подняла я брови.

— Да. А чего тянуть? Я тут всего на два дня.

— Приехал по делам компании?

— К тебе я приехал. К тебе, Кристин.

Мы снова встретились глазами.

Неужели в самом деле ко мне всё-таки вырвался?

— И сыну, — добавил он.

— Как же твои дела в родном городе?

— Я почти все их завершил, — сказал Архип. — Но я услышал по твоему голосу в последний наш разговор по телефону, что ты явно устала ждать. Что-то изменилось, и мне показалось, ты задумала что-то… И что надо приехать, поговорить… Чтобы ты поняла, что я не играл с тобой, готовлю всё для нашей совместной жизни… К сожалению, не всё так просто… Мне ещё придётся вернуться обратно и всё доделать. Чтобы оформить развод.

— Ты всё же решил развестись? — спросила я, открыв рот.

— Ну а как ещё, Кристин? — пожал плечами Архип, словно я должна была и сама это всё понимать. — Чтобы сделать тебе предложение, я ведь должен сначала аннулировать прошлый брак…

Я смотрела на Архипа, и в моей душе помимо воли разливалось тепло.

Он не обманул. Не предал опять. Он действительно просто пытался как можно скорее решить проблемы, освободиться от прошлых обязательств и вернуться к нам.

Теперь я это чувствую и вижу — по его глазам.