Предатель. Я не буду твоей
Шрифт:
– Меня трясёт от тебя, надо успокоиться, – Герман отошёл к барному шкафчику у стены и вынул из него бутылку вина, отвернулся спиной, доставая также пару бокалов и наполняя их. Вернулся ко мне, – вот, сделай хоть пару глотков. Нам обоим надо прийти в себя и поговорить.
Учитывая, что меня до сих пор лихорадило от одного его вида, ничего страшного не случится от бокала красного столового вина. Может, у меня храбрости прибавится, и я смогу выгнать его из дома за всё то враньё, что он мне тут пытался продать с таким невинным лицом. Как ребёнок, ей-богу, взрослый мужик, тридцать семь скоро стукнет, а дёргается
Я взяла протянутый бокал и сделала сразу несколько больших глотков прохладного терпкого вина, на язык легла лёгкая горечь. С таким количеством адреналина, выбросившегося в мою кровь, я с большой вероятностью даже не опьянею. От шампанского давно уже не осталось и следа, а вино испарится на адской сковородке, что разгорелась у меня в душе и теперь все мои чувства к Герману также плавятся на её поверхности, превращаясь в ничто.
Гера подсел ближе, сделал глоток вина из своего бокала и отставил его на плоский подлокотник сзади. Повернулся вновь ко мне.
– Я тебя слушаю, хоть и не знаю, зачем, – произнесла я, теряя последние эмоции. Как быстро во мне всё выгорело, сама не ожидала.
– Допей, давай уберу бокал, – кивнул он на вино в моей руке. Я сделала еще пару глоточков и отставила его на пол рядом со своими ногами, – не хочу больше. Хватит тянуть время, от этого ложь не станет правдой.
– Какая ложь? – Герман придвигался ко мне.
– Про тебя и твоего Ангела, – ответила я и медленно моргнула.
Муж взял меня мягко за руку и придвинулся ещё ближе.
– У меня только один ангел, это ты солнышко.
– Хватит этого… – в голове немного зашумело, и я забыла слово, которое собралась сказать. – Ты… занимался сексом… – что за чёрт… Герман слегка расплывался перед глазами.
– Да, солнце, занимался, – он вдруг обнял меня за талию, притянул к себе, – с тобой! – и выдохнул жарко и как-то сладко… что ли…
А я внезапно начала расслабляться в его руках, словно из меня вынимают скелет, и остаётся только мягкая оболочка.
– Моя любима, Лерочка, – прошептал он и снова взял мои губы в плен, пока я не успела слово вставить, засунул язык в рот и начал жадно нацеловывать тихо постанывая. Чёрт… это… заводит… что ли?
– Нет! – я с трудом отвернулась, с мокрым чавком отлепляясь от его губ, а он уже перемещается с влажными поцелуями на подбородок, потом шею, отодвигает бретельку платья, и целует, целует, целует.
– Лера! Валерия! Ты моя самая желанная, это у нас с тобой был секс, ты что не помнишь? Мы не закончили… я так хочу тебя… – он задрал подол моего короткого платья и полез рукой между ног. Я опомниться не успела, а он уже там натирает, пытается завалить меня на диван.
На какое-то мгновение меня затянуло в этот омут, напоминая, что я люблю и всё ещё хочу этого мужчину, что мне нравятся его ласки, его сильные руки, его большой… твёрдый… Я моргнула, пытаясь поймать мысль, когда Гера уже отодвинул верх платья с бюстгальтером и целовал мою грудь.
Член.
Всё, что у меня в мозгу осталось – это его член.
Сейчас он упирается в моё бедро и явно метит в другое более тёмное место, но я помню…
Его член с висящей на нём резинкой!
Я поймала эту мысль за хвост и сконцентрировалась на ней.
Я его не хочу. Он предатель!
Он спит в моём доме с другой женщиной!
–
И врезала ему коленом по яйцам. Герман взвыл и согнулся, а я упала на диван, будто меня вдруг перестало держать… да вообще всё. Тело будто не моё, а какая-то тряпичная кукла… сдувшаяся резиновая женщина…
– Отвали… пре… предатель, – это всё, на что оказался мой заплетающийся язык.
– Что же ты такая сучка несговорчивая? – разозлённый мутный Гера встал с дивана и меня, рассерженно запахнул халат, что не спрятало его торчащий стояк. – А ведь могли по-хорошему все закончить. Тебе было бы приятно, и ничего бы утром не вспомнила!
– Я не забуду… её… Тебя… ты… – у меня больше нет сил. Всё. Могу только безучастно смотреть, как мир кружится над головой и где-то между люстрой, стоившей целое состояние, и головой Германа, потерялось моё понимание происходящего.
Я слышала, как удаляются шаги, а потом возвращаются через… Секунду… Час… вечность?
Жёсткие руки подхватили меня под спину и колени, а я обвисла в его руках, как неживая. Хотя нет, я будто бы могу двигаться, но сигнал от мозга в тело идёт так медленно, что к тому времени, когда доходит, я уже не помню зачем.
– Не хочешь быть любимой женой, сама останешься с голой задницей. Ты же помнишь наш брачный контракт, я уверен, помнишь. Вот и я помню… моя маленькая шлюшка…
После этих слов хлопнула наша тяжёлая входная дверь и вокруг меня сомкнулась холодная влажная летняя ночь.
Глава 3
Некоторое время назад…
– Валерия, золотце! – Галина Вязмеская, владелица местной галереи современного искусства, шла ко мне с распростёртыми объятьями, чтобы выразить свои восторги, – приём вышел просто восхитительный!
– Галина, рада вас видеть! – улыбаясь, я пошла ей навстречу. Она, как всегда, была одета в бархат и меха, даже в седых волосах сверкали бриллианты.
– И выставка меня просто обескуражила, какие прекрасные работы, даже не верится, что писали их молодые непрофессионалы! У вас отличный нюх на таланты! – она взяла меня за руки и так сияюще улыбнулась, будто моя бабушка и соскучилась по внучке. Мне всегда нравилась эта пожилая женщина с запасом энергии, которым молодые могли бы позавидовать. И с отцом они были в очень хороших отношениях. – Я хочу заполучить твою коллекцию на экспозицию в мою галерею! Пришлю к тебе моего помощника, чтобы обсудить детали! Ты же не против? Как ты можешь быть против, золотце? И твои прекрасные молодые художники будут рады! Такая широкая известность сама настигнет их!
– Спасибо, дорогая! Конечно, мы с радостью разместимся у вас, как только закончится срок выставки, я приму вашего помощника в понедельник. Вы уже пробовали закуски? Шеф-повар сегодня превзошёл себя, особенно рекомендую профитроли, – я рассыпалась в любезностях, как и положено хозяйке, хотя меня уже почти не держали ноги. Ох уж эти новые туфли с высоченными каблуками.
– Шампанского нам! – махнула рукой официанту Галина, и как только он подошёл с подносом, взяла два бокала, – вот, золотце, давай отпразднуем твой триумф! Весь культурный цвет города явился к тебе на закуски и картины! Твой отец так гордился бы тобой!