Предатель
Шрифт:
— Натан, думаешь, мы еще когда-нибудь так проведем время? — спросила Аврора, когда я сел рядом с ней, и мы свесили ноги вниз, — Почему у меня такое ощущение, что мы можем не вернуться сюда?. Как будто, это последний раз.
— Мы можем найти папу, и жить все вместе, — беспечно ответил я, — Думаешь, он сильно изменился?
Ночной город завораживал. Не может быть, что мы видим его последний раз.
— Его волосы чуть посеидели, — пожала плечами сестра, — Неизвестно, в каком он состоянии, я даже боюсь предположить, что с ним, и почему не мог связаться
Такие же мысли были и у меня. Но мне надо разобраться, что произошло пятнадцать лет назад.
— Знаешь, я недавно прочитал много книг, — я решил мягко перевести тему и отвлечь сестру от грустных мыслей.
— Да, я знаю, — кивнула Аврора.
— В одной из книг, я прочитал, что во время становления трех больших стран было множество войин. Не все были согласны образовать одну большую державу. Это требовало множествоогромного количества экономических вливаний. Представь, что раньше, у каждой страны была своя валюта, свои правила и законы. Если в одной стране допускалась смертная казнь, то в другой — нет. И таких нюансов было тысячи. Надо было решить, какие законы оставлять, а какие убирать, — хорошо, что память позволяла показывать целые страницы прочитанного мной текста, — У каждой страны были свои шпионы, и на заре освоения силы, у кого были более сильные солдаты, тот и диктовал условия.
Аврора слушала внимательно, понимая, что такие нюансы не рассказывают в школе. Там стараются не упоминать, сколько было жертв в становлении одной, большой страны.
— Метеорит атакуют и в наше время, те, кто не согласен с сегодняшним положением дел. Кто-то хочет установить диктатуру, кто-то — быть самым богатым или отдать власть народу. У каждого свои целы, — продолжил я, — А наш отец был первоклассным специалистом, одним из шести человек, которого допускали в прямой контакт с метеоритом.
— Но он был так молод, — удивилась Аврора, — Не на много старше нас, как он добился такого положения?
— Этого я не знаю, но когда я читал документы, мне казалось, что там не хватает целых кусков. Иногда отчеты обрывались на середине предложения, — предположил я.
Внизу проезжали автомобили, одинокие прохожие спешили по своим, ночным, делам, городские службы заканчивали работу. Я взял сестру за руку и потянул за собой, падая с крыши. В последний момент, мы остановились у земли. Ощущения были, как от американских горок, когда тележка с сумасшедшей скоростью падает вниз, а тебе остается только орать во все горло, подняв руки вверх.
— Я чувствую себя предателем, — тихо сказала сестре, — На душе паршиво.
— И я, Нат.
Мы молча шли по улицам, сестра — в пижаме, я — в шортах и футболке. Редкие прохожие смотрели на нас с удивлением. Ветер залетал под одежду, но нам это не доставляло неудобств. Больше холод на нас не влиял и был, как опция к ночной погоде.
Проходя мимо площади, мы увидели небольшую толпу. Это были офисные работники, и обычные зеваки. Все они столпились вокруг паренька, который перекатывал шары из одного наперстка в другой. Мы подошли поближе, чтобы посмотреть за игрой. Один из зрителей положил купюру напротив левого наперстка. Паренек перевернул и показал, что там было пусто. Вся толпа загудела, кто-то стал смеяться проигрышу своего друга.
— Это фокус, — возмущался проигравший.
— Конечно нет, — хитро улыбался разыгрывающий, и показывал другой наперсток, где лежал шарик.
Мы посмотрели еще несколько игр, и все они были не в пользу игрока.
— Я проиграл последние деньги, оставь хоть бы на проезд? — умолял один из игроков.
— Извините, проигрыш не возвращается, — развел руками паренек.
«Вот обманщик,», — возмутилась сестра у меня в мыслях.
Я пошел через толпу, с твердым желанием восстановить справедливость. У меня была куча способов поставить его на место.
— Давай я попробую, — сказал я.
Толпа чуть разошлась и внимательно наблюдала.
— Конечно! — рРадостно воскликнул жулик, — Всегда рад новым игрокам.
Он показал мне шарик, затем убрал под наперсток и стал быстро крутить. Резко остановившись, он развел руки, давая возможность выбирать.
Я положил купюру на крайний левый наперсток. Перевернув его, вся толпа охнула. Шарик был под наперстком.
— Мои поздравления! Вы выиграли! — сказал обманщик и дал мне три купюры, — Не хотите увеличить ставки?
— Почему бы и нет, — беспечно пожал плечами я, — Ставлю весь выигрыш.
Аврора хихикнула у меня за спиной. Пока мы стояли в толпе, она привлекала внимание остальных зрителей своей красотой.
— Вот это азарт! — засмеялся парень и раскрутил наперстки.
Я положил купюры не глядя. Наперстки перевернулись, и шарик оказался тамк, где лежали купюры. Все зааплодировали. Жулик слегка удивился.
— Предлагаю повысить ставки, — сказал он и достал еще семь наперстков, — Если угадаете, ставка умножится на десять.
— Хорошо, — согласился я.
Спрятав шарик, он с бешеной скоростью стал вращать все наперстки. Ни один человек не смог уследить за его скоростью. Но мне это делать нужно. Я никогда не проигрываю в азартных играх.
— Выбирайте, — улыбнулся ловкач.
Я молча взял третий наперсток и перевернул. Шарик выпал на асфальт. Толпа зашумела, как на спортивном матче. Сам хитрец сидел с непонимающим видом, и хлопал глазами.
— Где мой выигрыш? — спокойно сказал я и протянул руку.
Он отдал мне все деньги и стал собирать вещи. Я дал денег на проезд прошлому игроку. Поняв, что представление окончено, толпа начала расходиться.
— Стой, — остановил я паренька и протянул оставшиеся деньги, — Почему ты занимаешься этим?
Он недоверчиво посмотрел на меня и взял деньги.
— Мне нужны деньги, — коротко ответил парень.
— Не буду спрашивать зачем, только ответь, оно того стоит? — спросил я.
— Стоит, — буркнул он.
— Хорошо, извини, надеюсь деньги пойдут на хорошее дело, — улыбнулся я, и мы с сестрой пошли дальше.