Предательство Борна
Шрифт:
У Борна перед глазами возник образ одноразового возбуждаемого искрового разряда – дымящийся пистолет последнего расследования Мартина Линдроса. Если не остановить Фади, ядерному удару может подвергнуться один из крупнейших американских городов.
Глава 7
Анна Хельд перехватила Сорайю, как только та вернулась в штаб-квартиру ЦРУ.
– В туалет, – прошептала она. – Живо.
Войдя в женский туалет, расположенный в конце коридора, Анна одну за другой проверила все кабинки, убеждаясь, что в них никого нет.
– Начнем
– Что ж, это уже можно выдать Старику, – кивнула Анна. – Он жаждет крови Борна, и Лернер тоже.
– Со Стариком все ясно, он взбешен бегством Севика. – Сорайя нахмурилась. – Но при чем тут Лернер?
– Вот за этим-то я и позвала тебя сюда, – резко промолвила Анна. – Пока ты была с Борном, Лернер осуществил государственный переворот.
– Что?
– Он убедил Старика назначить его временно исполняющим обязанности начальника «Тифона».
– О господи, – пробормотала Сорайя. – Как будто у нас и без этого мало бед!
– Мне кажется, что ты еще ничего не знаешь. Лернер решительно настроен на то, чтобы полностью преобразовать ЦРУ, перевернув все вверх дном, и теперь, вонзив свои когти в «Тифон», он и вас хорошенько встряхнет.
Кто-то попробовал войти в туалет, но Анна отразила попытку.
– Здесь потоп, – решительно заявила она. – Сходите на другой этаж.
Когда они снова остались одни, Анна продолжила:
– Лернер будет травить всех, кому не доверяет. А поскольку ты была связана с Борном, готова поспорить на что угодно, в этом списке ты будешь первой. – Она прошла к двери. – Выше голову, малышка!
Борн сидел на земле, обхватив голову руками, и пытался найти выход из сгущающегося кошмара. Вся беда заключалась в том, что он не располагал достаточной информацией. Ему не оставалось ничего другого, кроме как идти вперед, стараясь разыскать Линдроса, а если этому не суждено случиться, если его друга уже нет в живых, продолжить его дело и остановить Фади и «Дуджу», прежде чем они успеют осуществить свою угрозу.
Наконец Борн поднялся с земли. Осмотрев «Чинуки» снаружи, он обошел тот, что лежал ближе ко входу в пещеру, и забрался в вертолет, на котором прилетел Линдрос.
Внутри царил сюрреализм, словно сошедший с полотен Сальвадора Дали: расплавленная пластмасса, спекшаяся лужицами, металл, сплавившийся с металлом. И все немыслимо обгорело. Это заинтересовало Борна. На такой большой высоте воздух разрежен, и кислорода недостаточно для того, чтобы поддерживать такой интенсивный огонь долго – настолько долго, чтобы причинить подобные повреждения. Это пламя пришло из другого источника – из огнемета.
Борн мысленно представил себе лицо Хирама Севика. За этой западней стоял Фади. Современное оружие, безукоризненная согласованность действий, высокий уровень тактики – вот что привело к гибели два отборных отряда специального назначения.
Но душу Борна глодал другой вопрос. Зачем Фади отдался в руки ЦРУ? Возможных ответов было несколько. Наиболее правдоподобным было то, что тем самым террорист посылал ЦРУ сообщение: «Вы полагаете, что я у вас на мушке, но на самом деле вы даже не представляете себе, с кем имеете дело». Борн признавал, что в определенном смысле Фади прав: им действительно почти ничего не известно о противнике. Однако именно эта бравада и могла дать Борну отправную точку, в которой он так нуждался. Своим успехом он был обязан способности проникать в мысли врагов. Опыт научил Борна, что проделать это невозможно, если противник остается в тени. Но теперь Фади на миг промелькнул в поле зрения Борна. Открыл свое лицо. Впервые у Борна появился образец – хоть и грубый и неточный, с которого он мог начинать поиски.
Борн полностью погрузился в изучение внутренности «Чинука». Он насчитал четыре обгоревших скелета. Это явилось настоящим откровением. Двух человек нет среди мертвых. Возможно ли, что они остались в живых? Возможно ли, что один из них – Мартин Линдрос?
Группы «Скорпион» устроены по военному образцу. У всех бойцов при себе бирки, указывающие на принадлежность к несуществующему подразделению армейского спецназа. Борн торопливо собрал четыре бирки. Стерев с них снег, пепел и сажу, он прочитал фамилии погибших, выученные наизусть по списку, полученному от «Тифона». Мартина среди них не было! Кроме того, отсутствовал летчик – Джеми Коуэлл.
Перейдя к месту последнего успокоения «Скорпиона-2», Борн обнаружил шесть трупов: пятерых бойцов и летчика. Судя по разбросанным повсюду костям конечностей, разумно было предположить, что падение «Чинука» застигло их врасплох. Эти люди так и не успели вступить в боевое соприкосновение с противником. Борн собрал бирки.
Вдруг в полумраке внутреннего отсека он уловил тень движения, затем промелькнул глаз, и тут же голова отвернулась. Борн просунул руку в узкую щель за приборной панелью и тотчас же ощутил острую боль, и в этот момент на него набросилась тень, оттолкнувшая его назад.
Поднявшись на ноги, Борн последовал за ней. Выскочив из корпуса вертолета, он неистово замахал рукой, показывая Девису, чтобы тот не стрелял. На тыльной стороне ладони появился кровавый полумесяц, оставленный зубами. Тень перемахнула через невысокую каменную стену на северо-восточном краю площадки.
Взлетев в воздух, Борн приземлился ногами на стену и, сориентировавшись, прыгнул вниз на спину неизвестному.
Оба упали и покатились по земле, но Борн крепко вцепился в волосы неизвестного, разворачивая его к себе лицом. Он увидел мальчишку лет одиннадцати.
– Кто ты такой? – спросил Борн на местном диалекте амхарского. – Что ты здесь делаешь?
Мальчишка плюнул ему в лицо и стал царапаться, пытаясь вырваться. Заломив ему руки за спину, Борн усадил его под защиту стены, укрываясь от завывающего ветра. Мальчишка был тощий, словно спица. Повсюду сквозь кожу выпирали кости.
– Когда ты ел в последний раз?
Ответа не последовало. По крайней мере мальчишка больше не плевался, но, вероятно, это было потому, что внутри у него царила сухость снега, хрустевшего под ногами. Свободной рукой Борн отстегнул от пояса фляжку и зубами открыл крышку.