Предательство идеалов
Шрифт:
Он посмотрел на холмик земли там, где лежало тело Франклина. На знаке были лишь слова: «Хан Франклин Халлис». Николай не сказал о похоронах никому, кроме рабочего, который высек на камне эти слова. Он подарил Франклину титул, который тот не заработал при жизни.
— Твои Росомахи сражались хорошо, хан Халлис. Но, в конце концов, этого было недостаточно. Их смерти уже послужили великим объединителем для моих людей. Я надеюсь, что ты понимаешь их конечную роль.
Рядом был не потревоженный клочок почвы. Там находилась плита с именем: «Хан Сара Мак-Эведи». Николай долго стоял и смотрел на неё.
— Ты
Шелест в кустарнике неподалёку не прервал его сосредоточенности. Он отчётливо слышал голос в голове, голос Сары Мак-Эведи, разговаривающей с ним. «Ты осуществил геноцид, Николай. Ты убивал собственных людей. Теперь ты будешь прикрывать их смерти. Но это не заглушит их голосов. Ночью вой Росомах будет тревожить твой сон. Ты всегда будешь думать, не уничтожил ли ты лучшее в себе?»
Он не посмотрел, стоит ли в кустарнике фигура. Николай не хотел знать, была ли она только в его воображении или настоящей.
— Вот куда привёл тебя твой путь, Сара… в это место. Покойся тут всегда, в одиночестве, крича на звёзды, и обдумывай, был ли верен твой выбор. С другой стороны я знаю, что мой — был, и я не отрекусь от него.
Он поднял горсть чёрной земли и пропустил её сквозь пальцы над могилой Халлиса. Николай Керенский повернулся спиной к этому месту и ушёл, ни разу не оглянувшись.
Книга V: Обломки
26
Действующий Зал Большого Совета
Страна Мечты
Пространство кланов
22 декабря 2824 г.
Книга была огромной, и хан Йоргенссон из Призрачных Медведей вынес её вперёд с тенью презрения, словно это были токсичные вещества, а не бумага с напечатанными словами. Другие ханы наблюдали, как он бросил её на передвижной столик, который принесли по просьбе ильхана. Николай встал перед томом и скорбно покачал головой.
Временные залы Большого Совета были крайне тесными. Исчез большой круглый стол. Бомбардировка залов уничтожила некогда величественный символ. По пути обратно в пространство кланов Николай заявил остальным ханам, что стол больше не будет таким же. Часть его отсутствовала — место Росомах. Николай больше не чувствовал, что круглый стол представляет кланы. Большой полукруг, сектор с местом ильхана по центру, вот каким было его новое видение будущего.
Многое поменялось по пути назад. У Николая было время на размышления. Он начал разговаривать с собой чаще, чем обычно. Он начал говорить о некоторых небольших изменениях в его видении кланов. Никто не осмелился бросить ему вызов. Ханам, которых не было на Барбадосе, передали, хоть и тайком, о том, что случилось с ханом Керриджем и о правосудии, которому позволил свершиться Николай.
С тех пор, как они вернулись, произошли изменения, «реформы», как говорил ильхан. Новости о Великом Флоте, о сражении, вызвали волнения. Мысль о том, что клан был уничтожен, взбудоражила и, в то же время, напугала людей. Как и хотел Николай. Росомахи были выставленными подлыми преступниками. Николай с женой даже придумали историю, что Сара Мак-Эведи собиралась убить ильхана. Франклин Халлис был обвинён в романтических чувствах, которые привели к его порче.
Более того. Каждая малая стычка, которая имело место быть в истории с Росомахами и другими ханами, была раздута до большой битвы. Николай надиктовал свои дневники на обратном пути, искажая исторические факты так, чтобы они служили его намерениям. Дехрадун был уничтожен Росомахами. Все упоминания Грейт Хоупа были опущены, потому что Николай не хотел, чтобы это на этом месте могли собираться выжившие из низших каст Росомах. В знак этого он просто опустил обсуждение потери Грейт Хоупа. Важны были только картины Дехрадуна в глазах публики. Через некоторое время Грейт Хоуп будет забыт, как он и хотел, а грех Дехрадуна — нет.
Зная, что люди захотят понять, почему это произошло, техники ильхана взяли записи Сары и смонтировали их так, как было необходимо. Части диалогов были настоящими, но вырванными из контекста. Показали, как она вытащила пистолет и угрожала Большому Совету. Подделанные компьютерные изображения были достаточно хороши, чтобы подойти к съёмкам камер слежения. Джойс было больно видеть эти картины. Слова Сары были искажены и использованы, чтобы записать версию событий «по мотивам» настоящих, а не настоящую.
Другие небольшие изменённые истории, были переделаны с целью дать кланам что-то, от чего можно вздрагивать в ночи — зло изнутри. Хан Меррел была уверена, что у костров ещё много лет будут рассказываться страшные истории о предательских воинах Росомах, крадущих детей и пьющих их кровь. Поползли слухи о тайных анклавах Росомах, готовых ударить в любой момент, а на самом деле Николай убедился, чтобы каждый враг был сокрушён, по крайней мере, рядом с пространством кланов. Всем обществам было нужно своё пугало. «Наш — это мы сами, что делает его ещё более страшным и пугающим».
Большая часть реформ была направлена на общее усиление контроля над кланами. Ильхан продиктовал новые запреты и директивы. Законы обрели большую строгость, Джойс Меррел видела это. Открытые разговоры о послаблении некоторых моментов в клановском обществе были запрещены. После боя с Росомахами люди более чем желали держать в узде своих членов низших каст. Исчезли разговоры и о перемещении между кастами, но Николай изложил семилетний план о медленных и тщательно исследованных обменах людьми между некоторыми кастами.
Джойс не хотелось думать об изменениях. Сара настаивала на них, и это привело к последующему уничтожению Росомах. Теперь Николай представлял их, как свои идеи. Извращая и искажая саму концепцию, ильхан отказывался признавать даже намёк на то, что это Росомахи привели его к этим новым законам.
Во многом это было вошедшее в пословицы бросание костей собакам, хан Снежных Воронов понимала это. Уничтожение Дехрадуна заставило её разочароваться в политике кланов. «В чём-то мы хуже правителей Домов, которых мы оставили». Она думала об этом, но эти слова нельзя было произнести вслух. Росомахи подсказали ей цену свободомыслия и независимости. Ни один клан не осмелится противостоять остальным, как Сара.