Предай их всех
Шрифт:
Тут она осознала, что сказала совершенно лишнее, но было поздно: слово вылетело - не воротишь. А послу, как назло, не хватило такта промолчать.
– Простите меня великодушно, а кто этот великий злодей, о котором ваше высочество речь ведет?
– О, это мой давний друг детства, он был очень-очень хитрый, и я в шутку прозвала его Великим Злодеем, - попыталась выкрутиться Мирдана, и этой ей почти удалось.
– Вот как?
– учтиво осведомился посол.
– Было бы в высшей степени небезынтересным познакомиться с ним...
И когда казалось, что пронесло, бесхитростная и простодушная Лэтти не удержалась.
– Это, увы, невозможно,
***
План действий Норлаш и Кхейл выработали по пути.
– Главное, что тебе стоит знать, о великий, - сказал на военном совете чернокнижник, - так это про Сень Леса. Так сами эльфы называют магический барьер, накрывающий Вечный Лес. Не совсем понятны его принципы работы, однако эффект весьма губителен для магов-чужаков: они попросту теряют способность читать заклинания. Я однажды любопытства ради испытал его на себе... в голове каша и сумбур, даже самые излюбленные заклинания не то что прочитать нельзя - я их и вспомнить не мог. На других смертных, не магов, действует намного слабее, но тоже действует. Собственно, этот барьер - единственная причина, почему высшие эльфы все еще держатся: против них под Сенью Леса воевать совершенно невозможно, любая вторгшаяся армия, даже сохранив боеспособность, будет лишена поддержки боевых магов, а высшие эльфы - в той или иной степени маги почти все, и любой их воин знает минимум пару-тройку магических трюков.
– На них самих магия барьера не действует?
– спросил Кхейл.
– На этот счет нет единого мнения. Либо не действует, либо они, рождаясь и всю жизнь проводя в пределах Вечного Леса, устойчивы. К слову, еще я должен упомянуть про Стражей. Это эльфы-воины, которые рождаются и всю жизнь проводят поблизости от Сферы Королей, в создаваемом ею Источнике. Они приобретают дополнительные особенности, в частности, довольно устойчивы к магии и даже способны касанием помешать магу творить чары. Они выделяются золотисто-янтарными глазами, вот как у тебя, о великий.
– Что такое Источник?
Норлаш открыл было рот, чтобы ответить - да так с отрытым ртом и застыл. Демон спрашивает, что такое Источник? Он... не знает?!!
Чернокнижнику понадобилось несколько секунд, чтобы справиться с оторопью.
– Это... Это место, полное сырой магии. Великий, как ты можешь не знать этого?
Демон не ответил, вместо этого задал очередной вопрос, вгоняя Норлаша в еще больший ступор:
– Сырая магия - это как?
Он кое-как справился с собственным шоком и принялся объяснять, но Кхейл прервал объяснение на середине.
– Так значит, 'источник' - это место, в котором могут колдовать все, а за его пределами - только те, у кого есть собственный источник внутри себя?
– спросил он.
Чернокнижник пару раз прокрутил фразу в голове.
– Ну, это очень грубая и неточная формулировка, однако в целом верная.
– Это все, что мне надо знать?
– Ну почти. Я только хочу уточнить, что к эльфам, должно быть, ваш брат в гости приходит регулярно, и потому они наверняка умеют против вас бороться. Да и вообще, высшие эльфы - противники несоизмеримо более грозные, нежели людишки, которых ты, о великий, с такой легкостью крошил.
Кхейл скрестил могучие руки на груди, обдумывая что-то, затем спросил:
– Так значит, демоны в этом мире не появляются где хотят, а только в местах вроде Источников?
– Совершенно верно, и меня удивляет, что ты сам этого не знал.
– А откуда мне было знать, если я никогда раньше тут не был?
– задал риторический вопрос демон.
– Хм... Я думал, ты всезнающ... Ну, ошибался, с кем не бывает. Но вернемся к плану. Мой ученик по пути прознал от местных, что не так давно вокруг Вечного Леса слыхали великие трубы. Эльфы дуют в них только чтобы возвестить о своеобразном турнире магов и о церемонии, когда правитель жертвует свою душу Сфере, усиливая ее, и передает власть наследнику. Точнее, наоборот: вначале передает власть, потом жертвует душу. Значит, нам надо дождаться второго сигнала: первый - это турнир, который всегда предшествует церемонии. Он уже состоялся, наследник выбран. Второй сигнал возвестит о начале церемонии, и это будет наилучший момент для атаки, потому что и правитель эльфов, и артефакт будут находиться в одном месте в одно время. Надо только быть поблизости и дождаться.
– Не факт, что сможем. Времени все меньше. Церемония точно всегда происходит после турнира?
Норлаш покачал головой:
– Нет. Иногда они проводят турниры просто так. Но дело в том, что церемония жертвоприношения и передачи власти у эльфов всегда происходит за несколько дней до сопряжения небесных сфер. И оно вскоре действительно случится, правда, я не знаю точно, когда. Не было времени с астрономами беседовать.
– Зато я знаю. Очень скоро. Поспешим.
Уже сидя в карете, Норлаш раздумывал о странностях владыки, и тут к его уху наклонился Малантус:
– Мастер, тут такое дело: у них у всех золотые глаза. Может ли такое быть, что демоны используют людей, выросших в Источнике, для вместилищ, и это дает им возможности, о которых мы не знаем? А то у меня не идут из головы вопиющие нарушения непоколебимых расчетов...
– Хм... Вполне возможно. Ты знаешь, было бы интересно это исследовать, только вот где взять подопытного? Разве что у эльфов, это единственный известный стабильный источник...
– Угу... И кстати, вы заметили?
– Что?
– После штурма Ламедии их стало на шесть меньше.
***
Вернувшись во дворец, Кархад собрался искать Р'Энкора, но сразу заметил какое-то оживление. Он спросил первого подвернувшегося под руку слугу и узнал новость: прибыли послы из Кадории, свататься к принцессе.
– Там, кстати, в королевский горн трубили призыв трижды, - сообщил слуга вдогонку.
Кархад кивком поблагодарил его и двинулся в большой зал: тройной призыв велит прибыть любому дворянину от барона и выше и любому офицеру старше капитана. Дело, надо думать, не только в сватовстве.
В зал Кархада пропустили без обычного представления сенешалем, и он сразу же понял, почему: в зале посол и куча дворян, а возле короля сидят, напыщенные аки индюки, ряженые в шелка и золото Ринц и барон ап Баннард.
Ринц - королевский шут, ни разу не дворянин, маленький коротышка с крючковатым носом, обычно очень смешной и веселый человечек, но вот теперь он гордо восседает на высокой подушке и смотрит на посла и других дворян, словно на конский навоз. Ап Баннард, здоровенный сорокалетний детина весом пудов в десять, настоящий человек-гора, от Ринца далеко не отстает: скрестил руки на груди так, словно это он тут король, на лице - смертная скука. Впрочем, барон не играет, в отличие от шута: ему действительно очень скучно. Политика не для его ума, увы.