Предай их всех
Шрифт:
– А правда, давайте Р'Энкора спросим, - предложил Ринц с весьма гаденькой улыбочкой.
– Придется вас разочаровать, превеликий господин, - ухмыльнулся в ответ дроу, - но я не раскрываю тайны своих прежних нанимателей, ежели договор сие подразумевал. Впрочем, в Кадории я поработал в прошлом немало, из высшего дворянства там моими услугами пользовался едва ли не каждый третий. Но был ли среди них сей посол, знатнейший, хе-хе, человек Кадории, вы не узнаете.
– Засим заседание заканчиваем, - решил король.
– Сенешалю повелеваю устроить званый ужин должным образом, насколько время позволяет.
Дворяне, кланяясь, потянулись на выход и рассосались по залам в ожидании ужина: многие не самые богатые аристократы могут отведать вин, достойных короля, только на его же пирах и приемах, потому далеко никто уходить не стал.
Кархад винами интересовался мало, сейчас его больше заботили другие вещи. Во-первых, Р'Энкора обставили, что очень плохо. Во-вторых... Он набрался мужества и признался самому себе, что, хоть это и не его ума дело, мысль о возможном замужестве Мирданы ему не нравится. Более того, особо ему не нравится мысль о замужестве принцессы за кадорианцем. Кристалл в его ладони засвидетельствовал, что Р'Энкор не лгал, говоря о своих нанимателях в Кадории, а какие дворяне - такой обычно и король, это закон природы, можно сказать. И кадорианский принц, скорее всего, исключением из правила не будет.
Послонявшись по залам без дела да перекинувшись словцом-другим со знакомой знатью, Кархад Р'Энкора не нашел, зато его отыскала принцесса в сопровождении фрейлин, причем Лэтти, слегка пунцовая, выглядела явно не в своей тарелке.
Рыцарь почтительно поклонился и невинно поинтересовался:
– И как проходит сватовство?
Мирдана хихикнула:
– Ой, ты знаешь, там такой конфуз случился... Помнишь Злодея?
– Еще бы, - кивнул Кархад.
– Ну в общем, принц Синтэн на портрете чем-то неуловимо напомнил мне его. Вроде бы не урод, с виду нормальный, но... вот есть что-то крысиное в его портрете - и все тут. И, скажем так, случайно вышло, что послы-сваты об этом сходстве узнали.
При этих словах Лэтти покраснела еще сильнее, потупив взор.
– Ну и что такого, если его высочество Синтэн слегка похож на Злодея?
– шутливо ответил рыцарь, - ваше высочество, помнится, во всех этих мышках, крысках да хомячках души не чаяли. Они же такие миленькие...
Принцесса с серьезным выражением лица покачала головой.
– Так то крысы, Карх. Им богами предусмотрено быть крысами и походить на крыс. А человеку крысой быть не позволительно, равно как и другому животному уподобляться. И ладно бы, если только лицо - его ведь не выбирают. Если человек лицом на крысу похож - не повезло бедняге. Но если вот это крысиное не в чертах лица, а в выражении его? Нет, конечно, я понимаю, что судить о Синтэне по портрету, еще неизвестно кем малеванному, не годится - а вот остался на душе осадок такой, и что тут поделать?
Кархад, внутренне обрадовавшись, все же на людях решил отвечать нейтрально: Айни и Лэтти - девицы приличные, но что одна, что другая - весьма болтливы.
– Мне видится выход в визите принца, если его величество так решит. Не исключено, что портрет весьма обманчив.
На самом деле, Мирдана поняла эту фразу совершенно верным образом, они оба знают, что король своих дочерей помимо их воли не выдаст, так что решать в любом случае Мирдане.
– Возможно, но... Ты знаешь, он еще и ростом коротковат, - заметила принцесса в ответ.
– Как? Совсем?
– Ну не совсем - чуть выше меня. Тебе до подбородка едва.
– Так это же нормальный рост, - возразил рыцарь, - это я просто высок.
– Хм... Ну да, - кивнула Мирдана.
– Но... ты знаешь, я как-то привыкла людей по тебе мерять. Выше тебя или ниже.
Кархад смутился подобным поворотом и перевел беседу в другое русло, осведомившись, а не видел ли кто Р'Энкора.
– Да вот мелькал только что рядом. А зачем он тебе?
Тут рыцарь вспомнил, что сотрудничество с ним надо хранить в тайне, и ответил:
– Да разговорчик есть к этому поганцу... Я вот принялся королевское задание выполнять и разузнал... Он вчера привилегиями, милостиво ему дарованными, злоупотреблял, скажем так. Бесчинствовал в городе слегка. Надобно пояснить негодяю, что так негоже поступать.
Мирдана неожиданно чуть склонила голову набок и легонько приподняла одну бровь, и по этому верному признаку рыцарь определил: быть спору.
– А Р'Энкор что, перешел границу закона?
– Да нет, но... как бы это сказать, не вдаваясь в подробности... Он злонамеренно использовал закон, чтобы причинить нескольким горожанам ущерб исключительно ради причинения ущерба. Это, мягко говоря, нехорошо.
Принцесса с сомнением покачала головой:
– Думается, не стоит тебе этого делать. Твои намерения благие, но в итоге может совсем обратное получиться. Лучше я сама с ним поговорю.
– Не королевское это дело - всякую шваль воспитывать!
– решительно возразил Кархад.
– Мир, порядок и справедливость в стране - как раз королевское. Ты только усугубишь ситуацию, потому что, во-первых, слишком прямолинеен, а во-вторых, потому что Р'Энкор тебя ненавидит точно так же, как и тех горожан, и слушать не станет.
– Откуда ты знаешь?!
– опешил от неожиданности Кархад и даже забыл на миг, что они на людях.
– Ты разве не знаешь его историю? Ты же ее, помнится, и привез от эльфов. У Р'Энкора есть одна причина ненавидеть людей лютой ненавистью. Если бы, положим, орки убили твоего отца - ты ненавидел бы их до гроба, не правда ли? А ненависть Р'Энкора стократ сильнее.
Кархад состроил понимающую гримасу:
– Это да, что дроу хорошо умеют - так это ненавидеть...
– Не потому. Когда ты теряешь одного из самых дорогих тебе людей - у тебя остаются остальные самые дорогие и другие, менее дорогие, но все равно дорогие. У Р'Энкора только отец и был. Он разом потерял все, чем дорожил, ты понимаешь, Карх? Все. И теперь в его душе только боль и пустота.
– Да я просто ушам своим не верю! Ты... Ваше высочество, вы... защищаете этого мерзавца?!
Принцесса скептически на него посмотрела.
– Вообще-то, короли именно этим и должны заниматься - защищать своих подданных. Скажи, Карх, как ты собираешься носить по стране справедливость, если не можешь разглядеть в Р'Энкоре жертву, а не преступника? А он и есть жертва человеческой жестокости, ненависти и несправедливости. И не обманывай себя: в нем нет ничего ужасного и монструозного. Был бы ты на его месте - стал бы таким же.