Предчувствие опасности
Шрифт:
— Потом ты покоришь демонов, затем богов, и мы все заживем в едином, счастливом, укрощенном мире, под сенью твоего сапога, — фыркнул Бран.
— Дурак! — выкрикнула Плата. — Вот увидишь, я докажу тебе!
Вскоре после этого они расстались, но глупость своих слов и поведения Бран осознал только много лет спустя. Уже в Благой Тиши, под сенью тихого сада, перебирая драгоценные воспоминания. Тогда он только пожал плечами — кто не был дураком в молодости? — но теперь это воспоминание
Глупость, конечно, Плата всегда была самостоятельной, действовала сама по себе.
Но Бран знал, что есть такие глупости, от которых не отделаться так легко. Особенно, если эти глупости сопровождаются чувством вины и осознанием того, что уже ничего не исправить. Способ избавиться или смягчить вину, конечно же, был — выполнить предсмертную просьбу Платы.
Не просто прийти и позаботиться, как обещал (и Бран не собирался нарушать своего слова), а вложить в это душу, подойти к делу со всей ответственностью. Плата ускорила свое умирание, лишь бы попросить его позаботиться о Марене, значит, вопрос был для нее очень важным. Не мечта всей жизни, но пожелание перед смертью. Бран не смог помочь с первым, посмеялся, и теперь оставалось только выполнить второе.
Это не было нерушимой клятвой перед лицом богов, даровавших всем атрибуты, профессии, умения, способности и особенности, это не было и особой клятвой квеста, которую иногда приносили, желая отрезать себе пути к отступлению.
Нет, это было обещанием самому себе, попыткой исправить одну из ошибок прошлого.
— Будь уверена, Плата, я позабочусь о Марене, — пообещал Бран, обращаясь к трупу Укротительницы на плече.
Конечно, еще предстояло выбраться незамеченным, как-то подкинуть труп Платы, затем выяснить, кто такая Марена, но все это были, в отличие от душевных, вполне решаемые проблемы. Даже с телом на плече Бран мог пройти все подземелье насквозь, не оцарапавшись. Тело можно будет положить на первом этаже, изобразив все так, словно Плату туда кто-то принес. Привлечь внимание стражей шумом, затем выскользнуть прочь, пока они будут ахать и ухать над телом Укротительницы.
Вернуться в гостиницу и завтра первым же делом выяснить адрес дома Платы и отправиться туда. Марена либо находилась там, либо там жил кто-то знающий, где ее разыскать. Заклинание Передачи гарантировало, что Бран свободно войдет туда, а также сможет предъявить сам амулет, как знак доверия со стороны Платы. Так-то обойти защиты можно было и без амулета, либо просто проломиться силой, либо найти лазейку, но как заботиться о том, кто тебе не доверяет?
Кислотная Гарпия 147-го уровня повержена!
Бран, занятый своими мыслями, даже не обращал внимания на уничтожаемых по дороге монстров, но эта Гарпия заставила его прерваться. Не потому, что она была особенно ядовита или еще что, нет, просто ее плевок попал на лицо Платы, начал разъедать кожу и все остальное. Если бы Плата была жива, то просто стерла бы шматок кислоты, даже не заметив его — повышенная Выносливость и крепость кожи — всегда входили в число обязательных для тех, кто укрощал опасных, кусающихся, брыкающихся, лягающихся и так и норовящих убить тебя монстров.
Но у мертвых обнулялись все Атрибуты и умения, и труп
— Мда, неловко получилось, — проворчал Бран, обращаясь к телу Платы. — Ты уж извини, но…
Хотя, почему нет? Присутствовать на похоронах Платы он вполне сможет, через Марену. Главное здесь, в подземелье и в здании на выходе не оставить следов своего пребывания, а в остальном. Сказал же он писцу на въезде, что прибыл навестить Плату? Сказал. Значит, отправился навестить, а там уже и все остальное, одно за другим завертелось.
Возможно, стоило бы подкинуть на тело Платы записку, о случившемся внизу, но как сымитировать почерк? Впрочем, это тоже была решаемая проблема — сообщить информацию о происходящем, об истинной подоплеке так, чтобы не засветиться самому. Жажда приключений и путешествий удовлетворена, можно и письмо отправить или еще что. А у него теперь будет другая забота, неизвестная забота по имени Марена, которая почему-то была очень важна для Платы.
Все равно, это все к лучшему, решил Бран на ходу. Хватит жить среди призраков прошлого, среди воспоминаний о мертвых, стоит встряхнуться и обратить свой взор к живым. Вряд ли Плата стала бы просить его позаботиться о беспомощном младенце, с остальным же он вполне мог справиться.
Придя к окончательному решению и успокоившись, Бран продолжил движение к выходу из Подземелья.
Вы покинули Подземелье Таркента!
Глава 12
— Дед, чего мы вчера такое пили? — простонал Минт, держась за голову.
Бран был более чем уверен, что это игра на публику, особенно молоденькую служаночку, уже вертевшуюся под дверью. Профессия Барда улучшала Атрибуты Ловкости, Выносливости и Харизмы, и поэтому можно было не сомневаться, Выносливости у Минта хватает. Да, Бран не ошибся с дозой порошка, но все равно: никакого отравления, болей в голове и прочего у юного барда не случилось бы. Разве что Бран высыпал бы ему в горло весь мешочек, но в таком случае проще было бы шею свернуть или разок перчаткой стукнуть.
— Господа пили морнайское игристое, — подсказала служаночка, стреляя глазками, затем хихикнула, — обычно от него все становятся… немного игривыми.
Минт помрачнел еще больше, так как заигрывали не с ним, и предложил:
— Дед, давай больше не будем такое брать?
— Собирайся, — бросил Бран.
Чрезмерно говорливый бард все так же ему не нравился, но теперь он мог выступить отличным прикрытием. Да и в столицу они вчера прибыли вместе.
— О! — оживился Минт. — Мы переезжаем в гостиницу получше, не обижайся, милая, хочешь, я посвящу тебе песню?
Милое, свежее личико служанки и правда вытянулось, но Бран уже не смотрел на нее, пошел к выходу. Минт, подхватив лютню и парочку своих вещей, помчался следом, попробовав на ходу чмокнуть служанку в щеку. Та увернулась, посмотрела возмущенно, затем изобразила плевок на пол с возгласом:
— Пить не умеет, а туда же!
— Люблю тебя, милаяяяяяя, — пропел Минт на бегу, посылая воздушный поцелуй.
Бран спустился, отдал магические ключи, благо за номер он заплатил еще вчера и небрежно поинтересовался: