Предел зла
Шрифт:
Острый глаз Яны Ковалевой приметил сразу же пачку денег, которая лежала на серванте. Беспечные наркоманы бросили ее на самом виду. Это были деньги, которые они выручили за продажу героина начинающим наркоманам, еще более мелкой шушере, чем были сами, и львиную долю из которых они должны были отдать завтра поставщикам зелья.
Ковалева осторожно протянула руку к деньгам и взяла наобум, на ощупь несколько купюр и уже собиралась положить их к себе в сумочку, как вдруг сзади ее схватили за руку. Она вздрогнула, а внезапно очнувшийся от наркотического забытья клиент грубо заметил:
— Я не понял, это чо за х..ня?
Не слыша ответа, он повторил вопрос еще более грубо, схватив Яну за волосы:
— Чо за х..ня? Ты чо, сука, вообще охренела? Ты знаешь, чо я с тобой сейчас сделаю?
И с внезапно обнаружившейся в довольно худощавом теле силой толкнул Яну к стене. Затем встал, взял со стола бутылку из-под пива и разбил ее о лицо проститутки. Та истошно завизжала. Наркоман приставил ощетинившееся стеклом горлышко бутылки к горлу Яны.
Тут очнулся и другой наркоман, который сильно ударил кулаком в лицо продолжавшую делать ему минет исполнительную Марину.
Яне и Марине стоило неимоверных трудов успокоить взбесившихся парней. Они ползали перед ними на коленях, умоляли их не трогать, но ответом были пинки ногами, ругательства и обещания отрезать грудь, засунуть во влагалище стекловату, отрубить голову и тому подобные угрозы. Наконец конструктивный подход кое-как возобладал. Сошлись на том, что теперь проститутки обязаны наркоманам по гроб жизни, что они будут отдавать им половину своей зарплаты, а вернее, независимо от того, сколько наработают, по две сотни в день.
Потом Лорик со Страшным, не дожидаясь окончания секс-сеанса, вывели проституток на улицу и приказали им ехать туда, где они живут, пригрозив, что если они посмеют пикнуть, то будут зарезаны прямо на месте. Обосновывали они это тем, что им все по барабану, они парни отчаянные. В подтверждение серьезности своих намерений Страшный держал наготове свою заточку, которую извлек из тайника.
На дворе была ночь, и обратиться за помощью проституткам было не к кому. Наконец была поймана машина, водитель которой согласился отвезти компанию по указанному Яной и Мариной адресу.
Проститутки были настолько напуганы, что привезли парней туда, где снимала квартиру Марина.
Наркоманы отобрали у проституток всю наличность и пригрозили, что придут завтра. Канарейкина срочно съехала с квартиры, но… неведомыми путями Лорик и Страшный узнали место ее нового пребывания, зверски избили, снова отняли все деньги и застращали.
Ковалева с Канарейкиной срочно принялись поднимать свои криминальные связи. Но кончилось все ничем — согласившиеся впрячься за проституток пацаны переговорили с «крышей», курировавшей Лорика и Страшного, и отказались в конце концов вести разборку, узнав, в чем было дело. Надавали в итоге тумаков самим проституткам и отымели их в извращенной форме всем кагалом. Так бесславно завершилась для Яны и Марины попытка ограбления клиентов на заказе.
Взяли их довольно легко. Знакомый Карташова, сотрудник отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, быстро вышел на своих информаторов, и те сказали, что Лорика и Страшного можно застать на проспекте возле кафе «Аромат». Именно там собирались наркоманы по вечерам. И сообщил их приметы. Тем же вечером двоих героинщиков и замели.
В управлении им было сказано, что Канарейкина уже призналась в том, что организовала убийство своей подруги. И советовали во всем чистосердечно признаться. Лорик и Страшный, естественно, все отрицали, хмуро и тупо бросаясь односложными фразами типа «да мы ничо», «да она чо?», «да это гон!». Когда словесные методы воздействия исчерпали себя, в ход пошли силовые. В конце концов, Карташов распорядился запереть наркоманов в камере, будучи уверен, что через два дня ломка даст свои результаты, и они за дозу героина будут готовы сознаться в организации терактов в Нью-Йорке.
— С ними все будет просто и понятно, — без тени сомнения заявил он. — А нам, Лариса Викторовна, похоже, нужно поспешить к мадам Канарейкиной.
Лариса кивнула в знак согласия, и Карташов распорядился, чтобы ему в помощь выделили двух оперативников.
Проститутка все поняла сразу, открыв дверь. На ее лице застыл такой ужас, что она не в состоянии была не только вымолвить слово, но и просто двинуться с места. Она тупо выслушала официальную речь Карташова о том, что она арестована за организацию убийства, и дала надеть на себя наручники.
Потом, где-то минут через десять, когда отшумела истерика, когда была подана вода и выкурена сигарета, Канарейкина наконец обрела дар речи.
— Я не убивала. И им тоже не велела убивать.
Правда, не велела. Это они сами. У них же тормозов нет, они наркоманы конченые, — тараторила она, переводя умоляющий взгляд с Карташова на Ларису, с Ларисы на остальных, мрачно присутствовавших в квартире милиционеров. — Я только хотела деньги получить с Ковалевой. Только деньги меня интересовали. А они вообще с ума сошли, потом меня избили, изнасиловали… Помните, я вам рассказывала? — Канарейкина посмотрела Ларисе прямо в глаза, и та отвела взгляд.
— Так, вот что, давай вставай, сейчас поедем в отделение и там ты расскажешь все по порядку, — прервал ее причитания Олег.
— Да-да, конечно, сейчас поедем… Я все расскажу. Все по порядку расскажу, — закивала головой Канарейкина.
Она по-прежнему обводила всех глазами, ища хоть у кого-то какой-нибудь поддержки, сочувствия.
Но никто ни словом, ни взглядом этого сочувствия так и не выразил. Вплоть до того момента, как она уже в официальной обстановке, в кабинете Карташова, начала рассказывать свою длинную историю…
Яна Ковалева заявилась к Канарейкиной после двенадцати ночи, когда Марина ее уже не ждала. В последнее время ее стало напрягать общение с Яной.
Мало того, что по ее милости они влетели в эту жуткую историю со Страшным и Лориком и этот кошмар продолжает тянуться по сей день, так еще Яна постоянно была на мели и вечно клянчила у Марины деньги. А ей они, между прочим, тоже не с неба сыпались!
Марина поняла, что Яна намерена остаться у нее ночевать, и эта перспектива ее совершенно не радовала. Она видела, что Ковалева уже достаточно пьяна, тем не менее Марина впустила свою подружку.