Предел
Шрифт:
— Дальше: встретим кого-нибудь на дороге, особенно тех, в плащах: молчите. Сульс, тебя это тоже касается. Слуги должны молчать. Говорить буду, в основном, я. Всем понятно? Тогда… Нэрнис, расслабь руки, кулаки затекут. Сейчас рысью поедем. Недолго.
Достойных всадников в отряде оказалось всего два — Даэрос и Расти. Сульс раскорячился на толстом Перезвоне и никак не мог приноровиться к его рыси. Нэрнис мечтал поменяться с Сульсом местами. Чалый слегка козлил и испытывал его терпение. Когда стало казаться, что жеребец смирился, хитрый конь скакнул в сторону, брыкнул задом и Светлый вылетел из седла на пыльную обочину.
— Далеко же мы так уедем! Расти садись пока на Чалого. Нэрьо, ты — на Черенка. Потренируешься, а там — видно будет.
Отряд перестроился и запылил дальше по дороге. Даэрос на ходу расспрашивал Расти.
— А что у тебя за имя такое странное? Вроде как…
— Мамка девчонку хотела. — Расти совсем не нравился этот «ушастый».
— А что еще забыл сказать?
— Господин…
— Правильно. И не «мамка», а «Мать»! А как же ты все-таки укатил колеса, а?
— Да чего там… девки — дуры болтливые. Что они заметить могут? Камней под телегу с поля натаскал. Ползком. Сначала те два колеса, что за телегой были под откос укатил. Потом — другие два.
— Ну, а через пустое поле, как?
— Да, просто! — Расти гордился собой. — Нацепил все четыре на черенок от лопаты. Полз и толкал перед собой. Толкал и полз. Ну, а огородами, уже так катил.
— Надо же, сообразительный какой! Нэрьо, не сползай на бок! — Даэрос свесился с седла и ухватил брата за ворот плаща. — Ну, а в свой сарай, зачем прятал?
— Ну, можно было и в огороде прикопать. Так ведь нашли бы, больше досталось бы… А так — забрали.
— Нелогично, ребенок!
— А… господин, ты бы… вы бы куда дели?
— Эльфы не крадут колеса! Понял?
— Понял, господин! А что эльфы крадут?
— Ничего! Вот, мой брат хотел у дяди камушек взять поиграть, красивый, и то не взял! Ясно?
— Ясно! Господин.
Даэрос был рад такому быстрому успеху в обучении. Урок надо было закрепить.
— Объясни, что тебе ясно.
Расти бодро отрапортовал ему в спину:
— Все ясно! Брат — нищий. Играл камешками. У меня хоть колесо на палке было. Дядька евоный — жадный до дури. Камня пожалел.
Нэрнис чуть не выпал на ходу. Сульс непочтительно хрюкал, глотая пыль.
— Расти, ты все-таки глупее, чем я думал. Ты что-нибудь смыслишь в красоте? Красивый камень, понимаешь? Очень! Это не значит…
— Понял! Ой, понял! Самоцветный! Богатющщий, стало быть, брат. Самоцветами игрался. А у дядьки был вот такенный булыжник, а он не взял! Ну, стало быть, брат — честный, как дурак!
— Вот, если убрать «как дурак», то это будет правильный ответ. Запомни и повтори: честные не бывают дураками! Сто раз. Не умеешь считать до ста — повторяй, пока не велю замолчать.
Лошади рысили по дороге. Даэрос наслаждался мирными видами. Нэрнис, наконец-то, приспособился к ходу Черенка. Расти бубнил. А Сульс удивлялся. Во-первых, он встречал честных дураков. И не одного. Деревенские дурачки все были сплошь честными. Во-вторых, он очень сильно сомневался, что Проныра Расти будет вскорости перевоспитан такими методами. Надо будет как-нибудь предупредить Благородных Принцев, какое «счастье» будет ехать с ними до Дрешта. А еще — всех встречных обозников, купцов, пронеси Создатель, и даже встречных незнакомых с Расти селян. Если у селян будут вилы, могут потом зубьев не досчитаться. На вилах.
Но вскоре Сульса захватила дорога. Это же была не просто дорога. Пусть, она им езжена-переезжена, до Дрешта и обратно, но сегодня это был — путь к подвигу. К приключению. Таинственному и загадочному. А как уговорить Принцев взять его с собой и дальше Дрешта, он уж как-нибудь сообразит.
Расти бубнил и думал почти о том же. Эльфы богатые. А Седой еще и жалостливый. Не дал папашке палкой по спине огреть. Надо будет расстараться и уволочь для него хоть курицу… где-нибудь. Не разорятся они, коней на постой в Дреште оставить. Надо только побыть полезным, а там уж они его с собой и дальше возьмут. Расти бы сам давно сбежал в Дрешт или даже в Торм. Опасался только коня свести. Пегаш — слишком заметный. Можно было его и зачернить по белым пятнам. Да свои четырнадцать весен не очень-то спрячешь. А пешком бежать — верхами догонят. Не возьмут эльфы с собой, тогда сам в Торм сбежит. Перезвону… тьфу, Перцу подпругу подрезать, и пусть Сульс выкручивается, как хочет. Пока он до дома доберется, Расти уже будет в Торме. Время, правда, не то. Лучше бы в начале лета. Зимой и осенью Пегаша сеном кормить надо будет. Пока еще украдешь что-нибудь ценное, чтобы зазимовать в теплом месте…
— Хватит. Достаточно! — Даэросу надоело слушать мальчишку. — Ты совершенно бесчувственно повторяешь! Переходим на шаг. Проедем деревню, порысим еще немного и в какой-нибудь роще заночуем. Завтра надо остальной путь пройти. А лучше пробежать.
Пелли сидела у окна самой синей на свете комнаты. Она начала ждать. Добрая повариха не пожалела для Достойной Девы пяльцы. Если бы Пеллиэ умела читать, то она бы поняла, что стала совсем похожа на благородную девицу из романов. Принц уехал, влюбленная… сестра сидит у окна Замка и вышивает. Она все-таки чувствовала нечто такое — возвышенное или возвышающее её над прежней жизнью, но не могла прочувствовать полностью. Надо было, наверное, не просто держать иглу и пяльцы, а еще и вышивать. Пелли воткнула иголку в ткань, вздрогнула и укололась. Во дворе раздался грохот. Её воинственная подруга все-таки опробовала башню на крепость. Вот и Нофер причитает, что «деточка убилась». Как же! Вайола — не дурочка, она в своем ведре в башню полезла. Только доспех слегка камнями помяло. И чего так кричать? Ну, попортила что-то там внутри. Башня-то — стоит.
Пелли покинула свой пост у окна и пошла успокаивать заботливого Отца. Дело к ночи, и если Воительницу не занять хоть чем-нибудь, она еще что-нибудь обрушит. А гарнизон ей до утра все равно не собрать. Измается совсем. И Айшак мечется и орет жалобно. То ли хозяйке сочувствует, то ли по Темному скучает.
— Вайола, подруга, дорогая! У меня к тебе есть тайный разговор… Не обижайтесь, Благородный Руалон, это такое дело, что только между девами… Очень девичье дело.
Воительница истолковала, как всегда, всё на свой лад — нечего мужчинам, даже отцам, вникать в женские, практически сестринские тайны. Тайны — это просто замечательно. Она сняла свое ведро и отправилась за Пелли.
— А тайна страшная?
— Даже очень! Только, если ты никому…
— Я буду тиха, как кладбищенская ночь! — Вайола пыхтела по лестнице вслед за Пелли. — А ты мне поможешь доспех снять? Ну, совсем никого тут нет для такого дела. Сульс, сбежал, а конюху я не доверяю… Давай, рассказывай! Это тайна про любовь или тебе эльфы что-то такое про врагов рассказали?
Пелли расстегнула боковые ремни на кирасе Воительницы и собралась с духом.
— Только — никому, ладно? Вот, как сестре, прям… Ты меня читать научишь?