Предначертанная
Шрифт:
Он болен, и эта проклятая мысль играет с его разумом.
– Нет.
– Как я могу верить тебе?
Она стрельнула взглядом через плечо на раненого.
– Но ты поверил этому куску дерьма из Ада?
Демон расхохотался про себя, а затем прыгнул в кусты. Он посеял семена сомнения, и теперь им нужно было просто позволить расти.
Твои россказни, демон. Я не знаю, как я собираюсь это сделать, но ты умрешь.
После этого Бек замолчал, отказываясь с ней разговаривать. Через некоторое время он уснул,
– Бек? Что случилось? – спросила она, подходя поближе.
– Демон. Он продолжает давить на мой разум. Я слышу снова и снова, как он рассказывает мне, что этот чертов ангел сделал с тобой, и, – он прижал ладони к ушам. – О, Господи, останови это!
Запаниковав, она опустилась на колени рядом с ним. Она не собиралась петь кантри-песни, чтобы заблокировать демонские игры разума. Им нужно что-то более сильное, чем ложь Ада.
Любовь.
Райли не знала, любил ли он ее, но она знала, что он обожал ее отца. Она нежно убрала его руки подальше от ушей.
– Бек, эй, посмотри на меня, – его глаза умоляюще уставились на нее. – Расскажи мне о моем отце. Ну, там, как вы познакомились и каким он был.
– Что? – сказал он удивленно.
– Поговори со мной о моем отце, – приказала она. – Демон не сможет давить на тебя, пока ты думаешь, о том, кого ты любишь, – она не была уверена, правда это или нет, но это единственное оружие, имевшееся у них на фоне темного голоса в уме Бека.
– Ты играешь со мной, пытаешься заставить меня.
– Нет! Я пытаюсь помочь тебе. Пожалуйста, послушай меня. Я бы никогда не сделала ничего, что бы навредило тебе, Бек. Клянусь могилой отца.
Он моргнул, затем кивнул головой, мысль дошла до него.
– Я любил Пола. Он был так добр ко мне. Он был как папа, которого у меня никогда не было.
– Расскажи мне о том, как вы, парни, впервые встретились. Это было в классе, правильно?
Бек стиснул зубы, как будто демон пытался стереть его мысли.
– Это было . . . в классе американской истории. Я был в школе несколько дней, все еще зол на Донована за то, что он перевез мою задницу в Атланту.
Райли села рядом с ним, заправляя куртку, чтобы стало теплее.
– Давай, давай, я хочу услышать все. Продолжай говорить . . .
Бек глубоко вдохнул, затем медленно выдохнул.
– Я сказал Полу, что нихрена не сделал домашнее задания, что в нем не было никакого смысла. Он сказал, что я должен остаться после уроков. Я полагал, что сначала отправлюсь в кабинет директора, а затем меня оставят после уроков. Если я бы делал это достаточное количество раз, они бы выкинули меня из школы и тогда я смог бы делать все, что хотел.
– Что затем произошло? – Райли быстро проверила его разум на наличие демона. Он должен был быть где-то там.
– Вместо того, чтобы исключить мою задницу, Пол посадил меня, и задал мне кучу вопросов – откуда я, какое телешоу мне нравится, и все такое. Я не мог понять, что он делает.
Бек снова скривился.
– Не слушай другие голоса. Расскажи мне историю, – призывала она.
– Я… Я сказал Полу катиться к черту. Тогда он дал мне задание: я должен написать на бумаге о человеке, которого я считал удивительным. Я сказал ему, что никого такого не было. Затем он сказал, что я должен написать, как будто бы такой человек существовал.
Она помнила эту часть – ее отец сказал, что он не был уверен, сумеет ли установить контакт с мальчиком. Затем, после сплошной недели давления, Бек, наконец, вернулся к заданию, шестью едва читаемым предложениям, пронизанным орфографическими ошибками.
– Разве твой отец не рассказывал тебе, что я написал? – спросил он.
– Нет, – он держал это в тайне до могилы.
– Я написал, что всё, чего я хотел – быть тем, кого никто не осудит, за то, кто я и откуда пришел. Я просто хотел получить шанс, как и все остальные.
Он прислонился к дереву и посмотрел на звезды, как будто мог видеть ее отца в небесах.
– Вместо того, чтобы посмеяться надо мной, Пол сказал, что он был счастлив дать мне этот шанс, но взамен я должен был заслужить его.
– Он был удивительным, – сказала Райли, растревожив утрату в сердце. Оба ее родители были столь велики.
До сих пор. Наверное, учат ангелов тому или иному.
Он посмотрел на нее, теперь задумчиво.
– Я доводил его до чертиков неделю или около того, а потом мы начали работать вместе после школы. Большую часть времени я боролся с ним за каждую пядь земли, но он не сдавался. К тому времени, как я пошел в армию, я мог кое-как читать и писать, только медленнее остальных, – Бек удивленно моргнул. – Эй, это сработало. Я больше не слышу этого проклятого демона.
– Пожалуйста, – сказала она, и показала ему два больших пальца.
Он осторожно выглянул в темноту.
– Он вернется. Он не оставит нас.
– Мы только должны сделать это сегодня вечером, – сказала она, отказываясь верить, что утром не придет помощь. Если она начнет так думать, Ад выиграет. – Как насчет еды? – Райли порылась в сумке и вытащила небольшой пакетик с картофельными чипсами со вкусом барбекю и бросила ему на колени. – К сожалению, у меня нет хот-догов.
Он снова не смотрел на нее.
– Что случилось? Демон?
Он отрицательно покачал головой.
– Ты сказала мне, что не отдала свою душу, когда ангел.… Почему ты солгала мне?
– Я не врала тебе, Бек. Я отдала свою душу во время боя на кладбище, когда увидела статую Ори. Так он сможет пойти против Сартаэля.
– Он может отдать твою душу любому в аду, даже Люциферу.
Она покачала головой.
– Нет, не может. Это было частью сделки. Только он имеет над ней власть.
– Ты веришь ему? – спросил он недоверчиво.