Председатель КГБ Юрий Андропов
Шрифт:
Semandropov
"Когда хоронили Брежнева, не плакал никто, кроме родственников. И ко времени прощания уже не было вопроса, кто придет на смену Брежневу. Наш не избалованный информацией народ давно понял, что усопших заменяют те, как правило, кто возглавляет комиссию по похоронам. А там сказано все четко - Андропов.
Впрочем, эта ясность была лишь у тех, кто не очень знал кухню "возведения на трон". Перед окончательным решением о преемнике была короткая, но яростная схватка претендентов. Ближайшая правая рука Брежнева - член Политбюро, секретарь ЦК КПСС Черненко с командой своих приближенных и тех, кто боялся крутых перемен,
Пленум ЦК единодушно поддержал избрание Ю.В. Андропова Генсеком. Был он, как я уже говорил, вторым человеком в партии, после смерти М.А. Суслова вел Секретариат ЦК. До этого много лет работал председателем КГБ СССР. Как личность незаурядная, имел обширные связи в кругах интеллигенции, военных. Широко был известен в компартиях стран социалистического содружества, одно время работал послом в Венгрии, а позже курировал отдел, занимавшийся связями с партиями этих государств. Имел хорошие контакты и с рядом международников, послов, дипломатических работников, первых лиц в ЦК компартий республик, крайкомах и обкомах КПСС. Назначение его Генсеком не вызвало особой неожиданности. Более того, многие увидели в этом возможность навести порядок в стране, подтянуть дисциплину, развернуть борьбу с преступностью. Но было немало испугавшихся. После Пленума ЦК, избравшего Андропова Генсеком, М.С. Горбачев ходил веселый и торжественный, как будто избрали его. А вечером, когда я зашел к нему с документами, не удержался и сказал:
– Ведь мы с Юрием Владимировичем старые друзья, семьями дружим. У нас было много доверительных разговоров, и наши позиции совпадают.
Из воспоминаний Горбачева хотелось бы привести лишь одно - о разговоре с ним во время приезда Юрия Владимировича на отдых на Кавказ. За "рюмкой чая" они говорили о том, что снедало печалью многих, - о положении в Политбюро, состоянии здоровья его членов, и, прежде всего, Брежнева. Было это в середине 70-х годов.
"Нельзя Политбюро ЦК формировать только из людей преклонного возраста, - сказал тогда Горбачев Андропову.
– У хорошего леса всегда должен быть подлесок".
– Потом, - вспоминал Горбачев, - когда избрали меня в Политбюро ЦК, Андропов, поздравляя, сказал: "Ну что, "подлесок", давай действуй".
Как именно действовал этот взращенный Андроповым "подлесок" и к каким страшным последствиям для страны и народа шестилетнее правление привело, этого уже объяснять никому не нужно. Но напомнить об этом исключительно важном эпизоде в многообразной деятельности Юрия Владимировича мы считаем небесполезным.
О нашей собственной оценке деятельности Андропова уже не раз говорилось ранее на всем протяжении данного рассказа, повторяться нет никакого смысла.
С кем на русском историческом поле можно уподобить Юрия Владимировича Андропова? Вопрос очень непрост, а ответ затруднителен. Сперва о бесспорном. Да, он правил державой недолго, чуть более, нежели Черненко. Но их по этому сугубо внешнему сходству никак нельзя уподоблять! Любимец Брежнева "Костя" был простоватый кремлевский царедворец, и только, тут и говорить не о чем. Ни до, ни во время своего правления он ничем, буквально ничем себя не проявил. Совсем обратное впечатление оставил в исторической памяти Андропов. Так что на внешние обстоятельства не станем тут ссылаться.
Semandropov
Первым
Тогда, может быть, Александр Первый? Он тоже начал с осторожных попыток реформ, но ничего не довел до конца.
Вроде сходство есть, но уж слишком поверхностное. Первый поэт России не зря сказал об этом императоре: "Он взял Париж, он основал Лицей". Император Юрий Владимирович ни Парижа не взял и никакого Лицея не основал, даже не помышлял о таких высоких материях. Нет, и тут сравнение никак не может быть построено убедительным образом.
С Александром Вторым, либеральным преобразователем, и Александром Третьим, принципиальным консерватором, Андропов никак не может быть сопоставлен именно по отсутствию у него принципиальной линии.
Значит. Значит, следует подобрать для Юрия Владимировича историческое подобие рангом пониже. И тут сразу нашелся точнейший образ, причем довольно знаменитый -Александр Христофорович Бенкендорф. Да-да, тот самый, из пушкинских времен, тоже много занимавшийся поэтами, хотя сам стихов, в отличие от Юрия Владимировича, не сочинял.
Сходство между обоими очень значительное, и оно, прежде всего, в главном направлении их деятельности - держать в полном повиновении подданных огромной империи, бдительно наблюдать за любыми проявлениями вольномыслия и не допускать даже в зародыше открытых народных возмущений. И наблюдали, и не допускали, и весьма успешно, и не один год эту свою важнейшую государственную обязанность выполняли. Оба были нерусского происхождения, хотя верой и правдой служили укреплению устоев Г осударства Российского, а каким уж оно было в их времена - другой вопрос, но не ими же ни Российская империя, ни Советский Союз созидались. Оба были замкнуты и немногословны, публичности чурались и всячески сторонились. Оба немало секретов оставили. Бенкендорф в 1816- 1818 годах состоял в масонской ложе "Соединенных Друзей", но из нее вышел. Андропов был выдвиженцем Отто Куусинена, связанного, что вероятно, со шведским масонством, но никаких следов от этого до сих пор не выявлено.
Как они похожи, не правда ли!
Есть, разумеется, и отличия, они несущественны, но объективности ради скажем и о них. Бенкендорф участвовал в нескольких войнах, причем принимал непосредственное участие в боях. Ну, Андропов в годы Великой Отечественной в боевых действиях не замечен. Бенкендорф в январе 1826 года подал Николаю Первому, только что взошедшему на престол, после декабристского мятежа записку "Об устройстве внешней полиции". Именно он стал создателем и первым шефом знаменитого в нашей истории Корпуса жандармов. Что бы о нем ни судачили, но покой России его офицеры и солдаты оберегали почти сотню лет, а за это долгое время основные направления деятельности и само устройство Корпуса оставалось приблизительно такое же, как и при Александре Христофоровиче. Андропов принял Комитет государственной безопасности уже в сложившемся виде и ничего принципиально нового в его деятельность и устройство не внес.
Итак, различия в жизни и деятельности их обоих существуют, но сходство, безусловно, преобладает. Их уподобление в исторической панораме будем считать более или менее доказанными.
Что осталось в памяти народной от Бенкендорфа? Очень немного - разного рода анекдоты, сплетни да море разливанное всяческих пустых пересудов про его подлинные и в особенности мнимые отношения с Пушкиным. Прямо скажем, что без Александра Христофоровича тысячи так называемых "пушкинистов" остались бы без работы, а он, давно почивший, их уже вторую сотню лет питает. Как говорится, исполать им так и далее.