Предсказание для адвоката
Шрифт:
– Чудесно. Только я совсем не катаюсь на лыжах.
– Это полная ерунда. Ты обучишься за половину дня.
Дубровская сомневалась в этом, но энергия мужа была слишком заразительна. Она не решилась ему возразить, чтобы не нарушить то хрупкое взаимопонимание, которое только что восстановилось между ними.
– Если ты хочешь, я стану великолепной лыжницей, – смеясь, заверила она.
– С нетерпением буду этого ждать, – ответил Андрей. – Кстати, дорогая, ты не будешь возражать, если с нами поедет еще один человек? Для компании.
Дубровская
– Не возражаю. Но кто же он?
– Павел Грек, – сказал Андрей.
Улыбка застыла на лице Елизаветы…
Снежные склоны ослепляли своей белизной. Быстрые точки неслись вниз, обгоняя ветер и превращаясь по мере приближения в стройного мужчину или прелестную лыжницу. Высоко вверх уходил подъемник, плутая среди мохнатых сосен и теряясь там, где снежная пороша укутывала собой вершину горы.
Здесь были трассы различной категории сложности. Пологие горки предназначались для шустрой ребятни и новичков. Более длинные и сложные спуски заполняла публика солиднее: розовощекие девушки в модных лыжных костюмах, а также молодые люди, предрасположенные к флирту и молодежной тусовке. Те же, кто относился к горным лыжам с почти профессиональным трепетом, презрительно поглядывали в сторону легкомысленной и шумной молодежи. Они бороздили склоны, которые стороннему наблюдателю показались бы невероятной кручей.
Дубровской пришелся по душе весь этот снежный мир, наполненный веселым скрипом лыж, льющейся из динамиков музыкой, шутками и смехом. Она восторженно следила за гибкими фигурами в облегающих костюмах, которые неслись вниз, обгоняя друг друга. У самого подножия горы они резко тормозили, поднимая в морозный воздух снежные фонтаны.
Павел Грек катался превосходно. Хорошо сложенный, он несся вниз, под острыми углами разрезая крутой склон. Выражения его глаз было не разобрать за темными стеклами очков, но на губах, как обычно, играла едва заметная снисходительная улыбка. Ветер был его попутчиком, а ослепительный снег и яркое голубое небо создавали фон, на котором его спортивная фигура выглядела великолепно. На него засматривались девушки, а начинающие лыжники уступали ему место на подъемник…
– Вы слышали, здесь есть «черная трасса», – сообщил он, подъезжая к Лизе и Андрею. – Никто не желает рискнуть?
– Что такое «черная трасса»? – спросила Лиза.
– Это то место, где катаются самые бесшабашные. Вроде нашего доктора, – сообщил Андрей. – Смотреть на это, конечно, можно, но пробовать не советую. Прекрасный шанс для того, чтобы сломать себе шею. Удивляюсь, почему администрация не прикроет это безобразие. Я слышал, что там было уже несколько несчастных случаев.
– Ерунда! – отмахнулся хирург. – Просто некоторые «чайники» вообразили себя профи, только и всего. Во всем нужны элементарная осторожность и опыт – и тогда море удовольствия вам гарантировано!
– Не думаю, что такого рода удовольствия стоят жизни, – пробормотал Ян, находящийся неподалеку и, конечно, слышавший весь этот разговор.
Реплика
– Все мы когда-нибудь умрем – это аксиома. Но смерть на снежном склоне мне кажется намного привлекательнее кончины в теплой домашней кровати.
– Спорное утверждение, – усмехнулся Андрей. – Ты – циник, не понимающий всей прелести жизни.
– Да, я мало ценю жизнь, – признался доктор. – Этот дар преподнесли мне родители, не спросив моего мнения на этот счет.
«Ты не ценишь и чужую жизнь также», – подумала Лиза. Она наблюдала за хирургом, стараясь отыскать на его лице признаки матерого убийцы. Но лицо Грека было спокойным и красивым, а тонкие губы вовсе не напоминали хищный оскал.
– Ну так что? Кто со мной? – спросил он, показывая куда-то в сторону, где склон горы был почти отвесным, а ярких точек горнолыжников и вовсе не наблюдалось.
– Мы не такие безумные любители скорости, – сказал Андрей. – Так что, боюсь, тебе придется ломать шею в одиночестве.
Грек довольно рассмеялся.
– Тогда передавайте привет моим бывшим женам, – сказал он и, развернувшись, направился к подъемнику…
…Было решено, что Елизавета будет учиться премудростям горнолыжной науки при помощи инструктора. Это было весьма кстати, потому что она едва могла держаться на ногах. Ботинки ей казались почти неподъемными, а лыжные палки путались под ногами.
Ян, который горные лыжи видел только по телевизору, охотно поддержал идею Андрея составить Лизе компанию. Он выглядел молодцом, но со стороны все же бросалась в глаза неловкость его первых шагов на лыжах. Андрей, поручив заботу о жене водителю, с облегчением вздохнул и покинул склон, где шумная детвора осваивала новый для себя вид спорта.
– У тебя все получится! – крикнул он Лизе на прощание.
Дубровская не была в этом уверена. Она с опаской поглядывала на гору, откуда съезжали новички. Они беспрестанно падали, теряли палки и рукавицы, но, упрямо отряхивая снег, поднимались и лезли вверх.
К ним подошел инструктор – молодая и симпатичная девушка в ярко-красном костюме и шапочке с озорным помпоном.
– Я научу вас азам катания, но, как только вы войдете во вкус, вы легко откажетесь от моих услуг и будете самостоятельно штурмовать склоны, – обнадежила она. – Но для начала я покажу вам, как нужно безопасно падать.
На взгляд Дубровской, это упражнение было для нее излишним. Она и без этого падала, причем на ровном месте. Проделывать подобные фокусы под руководством опытного инструктора казалось ей непроходимой глупостью.
Час занятий пролетел незаметно. Ян был небезнадежен. Он легко копировал движения инструктора и довольно сносно держался на лыжах. Дубровская же оказалась полной бездарностью. Девушка в алом костюме выбилась из сил, показывая ей одни и те же упражнения, которые без труда проделывали даже маленькие дети. Но результат был стабилен, как у безнадежного больного. Лиза валилась на снег, палки летели в сторону.