Предсказание Совета
Шрифт:
Доспехи рухнули на пол, и Ленд легким сквознячком понесся к Фару, а я подошла к рукавице, в которую снова превратилась металлическая одежка, и положила себе в карман — увеличусь я, увеличится и она. Пант же подошел к кальбрутке и попросил у нее эту трубку, прикидывая механизм работы, чтобы дать инструкции Фару, как только он прибудет.
Через пять ОЧЕНЬ длинных минут примчался нан с дикими глазами и сразу поинтересовался, что случилось. При его возгласе Тоя вжала голову и зажмурилась.
— И нечего так орать! — проговорила я, смотря теперь нану в глаза практически на одном уровне. —
— Что, сразу на всех?
— А что мелочиться? Как ты успел заметить — агрегат работает. Теперь нужно провести обратные испытания и вернуть нам наши размеры, — важно проговорила я.
— Хорошо. Давайте ваш агрегат. Чем вы тут уменьшались? — Пант подошел и подал Фару трубку. — Что нужно делать?
Я посмотрела на волшебника, он на меня, затем мы дружно взглянули на нана.
— Если механизм увеличения такой же, как и уменьшения, то нужно повернуть вон тот орнамент в обратную сторону или туда же, но трубку держать другой стороной, — туманно объяснил Пант.
— ЕСЛИ?!! А если нет? Мне Совет голову открутит, а потом за вас возьмется, — неожиданно вскрикнул Фар. — Конкретнее нельзя?
— Что ты так разволновался? Возьми что-нибудь подопытное и проэкспериментируй! — предложила я, видя, что нан, пожалуй, впервые за время нашего знакомства находится в подобном состоянии.
— Экспериментаторы! Что тут можно взять? — уже спокойней проговорил нан, оглядывая зал.
— А вон — трон, например, — предложил появившийся Ленд. — Ему точно все равно, каких быть размеров.
Фар взял трубку в лапы и принялся ее вертеть, крутить, направляя на трон, который становился то огромным, то совсем маленьким, словно детский стульчик. Наконец он пришел к определенному мнению и направился к волшебнику с Лендом.
— Кто первый? — спросил он у них, напрочь игнорируя меня как кандидата в подопытные кролики. Добровольцев оказалось двое, и уже через пару секунд они приняли нормальные размеры. — Увеличивать? — решил уточнить Фар, прежде чем направил на меня дудку.
— Ты еще сомневаешься? — оскорбилась я и тут же выросла. — Остальными опытами займемся позднее. Скидываем все обратно в корзину и идем к кальбрутам, они, наверное, уже волнуются, — решила я.
— А мой брат? — проговорила молчаливая Тоя.
— И брат, конечно, волнуется, — отозвался Фар, приближаясь к коридору, а мы все посмотрели на позабытый нами монолит, скромно стоящий у стены. Окрикнули нана и рассказали ему о нем.
— Неужели кальбруты смогут вернуться?! — обрадовался он.
— Да. Но тащить такую оказию вниз, а потом снова наверх не стоит. Оставим камень здесь, а потом уже вместе с королем заберем его с собой, если унести сможем...
Мы стали спускаться вниз к кальбрутам, осторожно неся в руках трубку для уменьшения и увеличения, когда я, думая о тех, кто «засунут» в камень трона, вспомнила слова белой кальбрутки и спросила у Панта:
— Но Тоя сказала, что там что-то страшное!
— Возможно, она имела в виду не то, что находилось там, а сам факт пленения, — подумав, выдал свое объяснение волшебник. — Она же потом совсем не боялась подходить к этому монолиту.
Уменьшив короля с женой до «проходимых» размеров, мы покинули подвалы замка и поднялись на верхние этажи. По нашей договоренности (с Тоей в том числе), об узниках из трона коронованным родителям не сообщили, чтобы их зря не волновать, — сказали только, что там кто-то есть. Местор все-таки решил обойти несколько помещений и осмотреть легендарную обитель зла. Пант вызвался его сопровождать, а все остальные, взяв с собой по предмету волшебного антиквариата (монолит вывозили на нане), покинули здание и вышли на воздух.
Кзора тут же попросила вернуть ей нормальный размер, так как быть одного роста со своими детьми... Драконы, на которых мы прибыли сюда, просто обалдели, увидев живого кальбрута! Они не могли попасть в замок и не видели их в «спящем» виде, а тут!.. Когда Кзора с детьми просто вышла наружу, драконы не очень-то обратили на них внимание, но когда королева приняла свои реальные размеры... В общем, все путем.
Появление Местора произвело фурор. Драконы чуть не визжали от радости и восторга. Мы ведь летели сюда экспериментировать, и никто не был уверен в результате.
Король сказал, что увидел он предостаточно и хочет быстрее попасть домой. Небольшая заминка вышла еще при отправке — у королевы и ее малышей не было крыльев. Но и эту преграду к свободе кальбрутов мы решили — помогла дудка-уменьшалка. Свою семью и монолит с трона понес на себе Местор, а мы полетели в том же составе на драконах.
Полетом кальбрута можно было залюбоваться — сколько грации и достоинства было в этом! Как мне ни нравился полет драконов (в смысле смотреть на него со стороны), но до кальбрутов им было далеко К тому же сейчас наши драконы старались лететь побыстрее, так как могучие крылья короля имели поистине гигантский размах, а соответственно и скорости у него было побольше.
Король с королевой побывали на своем плато и решили, что место жительства менять не будут. Предложение посетить Серебряный дворец, а соответственно и мир Фабс, Местор сразу принял, заявив, что хотел бы посмотреть на место, где жил их друг. Никто не понял, какой друг мог быть у короля в Фабсе, ведь перемещение было открыто совсем недавно, но и не посмел усомниться в словах кальбрута.
Дети кальбрутов с моим сыном, диелго и детьми Фара побежали осваивать дворец, а венценосные супруги, не пожелавшие больше подвергаться уменьшению, устроились в дворцовом парке, и после разных приветствий Местор поведал всем желающим (Совету в том числе) историю, случившуюся с его родом много веков назад. Провел, так сказать, пресс-конференцию на тему: «Ничего на свете лучше нету, чем вернуться снова к белу свету».
Много веков назад кальбруты жили тихо и спокойно в своем мире — никого не трогали, никто не трогал их. Вокруг стали появляться новые существа. Самые выносливые и сильные были наны и драконы, которые, едва появившись, принялись выяснять меж собой отношения, поэтому кальбруты ушли в горы и поселились на плато. Они не собирались ни вмешиваться в чужие разборки, ни навязывать свое мнение о жизни.