Предсказание
Шрифт:
– Мы понимаем, сэр, - сказал Гарри.
– В коридоре мы разговаривали совсем о другом. О Люциусе не было сказано ни слова.
– Вы абсолютно уверены, Поттер?
Гарри поднял голову и взглянул ему в глаза.
– Абсолютно.
Мастер зелий некоторое время испытывающее смотрел на Гарри, но, похоже, ответ всё-таки удовлетворил его.
– Вас сильно расстроила ссора, не так ли?
– спросил Снэйп.
Гарри кивнул.
– Это моя вина. Мне нужно было держать себя в руках, - внезапно сказал Драко.
– Ничего бы не случилось, если бы я...
–
– Я хочу, чтобы вы сейчас приняли снотворное и отправились в свою комнату.
Малфой собрался возразить учителю, но мастер зелий остановил его нетерпеливым жестом.
– Нет, мистер Малфой. Сегодня вы сделаете так, как я сказал. Это необходимо. Все объяснения, обвинения и примирения мы оставим на завтра. Вы и так натворили достаточно. Извольте выпить.
– Но он не виноват!
– вмешался Гарри.
Драко бросил на него короткий взгляд и молча протянул руку за кубком.
– Вами я займусь чуть позже. Идёмте, мистер Малфой, я провожу вас в вашу комнату. Оставайтесь здесь, Поттер, я вернусь через пять минут.
Гарри безучастно кивнул.
Дверь за ними закрылась.
Да, Гарри действительно расстроился. Магия так вовсе обалдела от горя. Он чувствовал себя виноватым и обиженным одновременно. Виноватым - из-за этого кошмарного письма, обиженным - из-за слов Драко. О, ему много раз хотелось назвать их отношения дружбой. Но с тех пор, как Малфой загорелся идеей сделать из Гарри важную политическую фигуру, это желание почти сошло на нет. Всякий раз, стоило Драко заговорить об очередной уловке Эверетта Кромвеля, Гарри начинал чувствовать себя товаром на витрине, который владельцы магазина собираются выгодно продать.
А сам Драко называет это дружбой. И ему даже не приходит в голову, что он делает что-то не так. Гарри вспомнил его напряжённую позу, розовый шрам, ярко выделявшийся на бледной щеке, длинную блестящую прядь, упавшую на лицо, потемневшие глаза. Малфой кричал Деннису и Роберту, чтобы они уходили. А сам не двинулся с места, хотя знал, что сила неуправляема, и он сам может погибнуть. И тем не менее Драко не бросил Гарри. Не важно почему. Он остался с ним.
Гарри подумал, что, наверное, не может требовать большего. У них с Драко слишком разные представления о дружбе. Гарри не делал различия между магами с чистой и нечистой кровью, происхождение ему было безразлично. Но Драко воспитывался в другой семье. Его учили выбирать правильных друзей. По мнению Малфоя дружба являлась разновидностью сделки. Но, заключив эту сделку, он честно выполнял все условия договора. Если разобраться, то его не в чем упрекнуть. Гарри решил обязательно поговорить с Драко, как только появится возможность.
Сейчас гриффиндорца больше волновало другое. Он заметил в тёмном углу кабинета старое пыльное зеркало.
Гарри осторожно слез со скамьи, снял очки и подошёл к нему. Стекло было настолько тёмным, что Гарри показалось, будто он заглянул в застоявшуюся воду пруда. Кажется, сейчас всё как обычно. Он убрал волосы с лица. Нет, ничего особенного.
– Кто тут?
– сонно спросило
– Всё в порядке, дорогой?
– Да, спасибо, - ответил Гарри и вернулся на своё место.
У него не было зеркала, когда всё это случилось. Драко не сказал, какое у него стало лицо. Красное марево… Какого цвета у него были глаза в тот момент? Красные. Нет! Гарри потряс головой. Только не это, пожалуйста. Только не Слизерин, только не Слизерин…Поздно опомнился!
Он вспомнил, как Драко рассказывал о приступах ярости Волдеморта. Что-то рушилось, кому-то становилось плохо. Разве не это произошло сегодня?
Снэйп вошёл и плотно закрыл за собой дверь.
– Идите сюда.
Гарри подошёл к нему.
Снэйп указал ему на кресло.
– Сядьте тут.
Гарри молча повиновался.
– Как вы себя чувствуете?
– Нормально, - чуть слышно отозвался Гарри. Его только немного знобило оттого, что в кабинете было холодно. Снэйп заметил это, и на столе появилась глиняная кружка с дымящимся грогом.
– С вашего позволения, я не стану разжигать камин. Я думаю, огня на сегодня уже достаточно.
По его голосу Гарри не мог понять, что будет дальше. Когда Снэйп заговорил снова, Гарри оторопел. Он ни за что не угадал бы, о чём сейчас пойдёт речь.
– Не вините себя в случившемся. Это полностью моя вина.
Гарри чуть не поперхнулся.
– Я надеялся, у вас получится продержаться ещё пару месяцев.
– То, что случилось… Драко говорил, когда Тёмный Лорд…
– Ради всего святого, Поттер, Драко Малфой видел Тёмного Лорда один раз в жизни и не может считаться экспертом только потому, что его отец был правой рукой Волдеморта! Сейчас вы снова начнёте рассказывать мне, как он в вас пробуждается! Довольно, я не желаю слышать эту чушь!
Глаза у Снэйпа опасно загорелись, и Гарри предпочёл не возражать.
– В том, что произошло сегодня, нет ни капли вашей вины.
– Нет?
– удивлённо переспросил Гарри. Он так привык быть во всём виноватым, что это заявление выбило его из колеи.
– А в чём тогда вы обвиняете себя?
– Я давно должен был начать заниматься с вами, дабы избежать подобных инцидентов, - мрачно ответил мастер зелий.
– Заниматься?
– Послушайте меня. Родившись, волшебник руководствуется не знаниями, а инстинктами. Вспомните себя в детстве, когда вы, испугавшись или рассердившись, творили чудеса на глазах у магглов.
Гарри кивнул.
– Но я не знал, как это получается.
– Конечно, не знали. Это происходит оттого, что ребёнок не умеет справляться со своими эмоциями. Взрослые - по крайней мере, большинство - стараются сдерживаться. Дети - большинство детей - всегда дают волю чувствам. Магия, сидящая в ребёнке, ищет любой возможности, чтобы вырваться на свободу. Поэтому достаточно немного вспылить - и готово, ваша тётушка летает над городом, - Снэйп невесело усмехнулся.
Гарри ответил ему такой же невесёлой улыбкой.