Предсказание
Шрифт:
– Ты и умрешь, разве станет кому-то легшее?
– Станет, мне!
Глаза Леси оставались напуганными, безжизненными. Она еще не поняла, что помощь близка. Подожди еще немного. Сейчас я... Леси не зря ни на что не надеялась. Я успела только коснуться ее руки, а потом одна из теней ударила меня по лицу, заставив отлететь на несколько сиг и впечататься в стену. Боли не было. Одно лишь удивление: "Как можно обладать такой силой?!" Мои глаза закрылись.
Где-то недалеко
Раздалось несколько ударов, потом заскрежетал замок, отгораживая пленниц от всего мира. Кто-то начал шептать молитву14, понимая, что еще жив, раздался смешанный со слезами хохот, зашелестели приближающиеся, к распростертому на полу, телу, юбки... Но я не слышала никаких звуков, ничего не видела, вновь потеряв сознание.
Мокро. Холодно. Только что все было прекрасно: тишина, спокойствие, тепло. Сейчас же...
– Креста, прекрати. Еще слишком рано. Скажи маме, я встану позже. Бал только в шесть, - последние слова я произнесла еле слышно, снова погружаясь в объятья Морфея.
Холодно, не хочу вставать! Я пошарила рукой вокруг, в поисках одеяла. Неужели оно упало с кровати. Я приоткрыла глаза.
– Кошмар, какая темень! Еще глубокая ночь. И как только она решила меня разбудить так рано? Она, она... Кто она?!
– последний вопрос я произнесла вслух.
– Элен, это я, - как будто это что-то мне сказало! Пришлось открыть глаза. Загадки, как же я вас ненавижу!
– какие знакомые слова...
А, может, ну его?
– Элен, Элен, очнись, - голос зазвучал подозрительно громко, будто бы над самим ухом. Кто-то определенно хочет, что бы я оглохла, а заодно перестала ориентироваться в пространстве, иначе зачем меня трясти.
Пришлось все же открыть глаза и узнать, кому я так понадобилась.
– Селестин, что ты делаешь?
– кто бы сомневался. Определенно, обязанность меня будить досталась ей. Интересно, кто ее назначил на эту "почетную" должность? Точно не я!
– Прости.
– За то, что ты в очередной раз не дала мне выспаться?
– немного грубо (она же наверняка из лучших побуждений), да и с патетикой я переборщила.
Но Селестин не обиделась, даже не округлила глаза, показывая, насколько жестоко я себя веду. Девушка задумалась.
Чудесно! Обожаю людей, которые сначала делают, потом извиняются, и под конец задумываются: "К чему все это было?"!
– И за это тоже.
– А за что еще?
– в моем голосе прозвучало любопытство.
– Ты только вчера появилась, а уже попыталась защитить нас. Бросилась на помощь к человеку, который не сказал тебе ни слова, - ошибаешься, я сначала предала доверие, и лишь потом...
– А мы вновь смотрели, как одну из нас уводят, боюсь, на смерть, - Селестин, судя по ее виду, стала еще больше презирать себя, а все из-за одного моего поступка.
Я покачала головой. Не то, что бы отказываюсь от своих действий, но...
– Я теперь тоже одна из вас... из нас и просто хочу выжить.
– Но теперь они, возможно, придут за тобой...
– Селестин прервала свою речь, невинно заморгав ресницами.
Неужели ты думаешь, я сама не поняла, что стала на шаг ближе к могиле? Первыми забрали Лису с Клоди Демон знает почему. Но сегодня пришли за Леси. А ведь именно она поднимала бунт, и она же кинулась на помощь подруге. Это не может быть простым совпадением. Сегодня так же поступила я.
– Не вижу разницы: сегодня, завтра, через пять дней.
– По мне, лучше поздно, - тихо проронила собеседница.
– А, по мне - никогда!
– слова, всего лишь слова.
– Разве это возможно?
– Селестин вздохнула, как человек, полностью утративший надежду.
Девушка не спрашивала у меня, да и нет ответ на ее вопрос. Когда я вырвусь отсюда... Если смогу вырваться, я отвечу, не ей - нам обеим, но не сейчас.
– Может, познакомишь меня с подругами?
– С подругами...
– Селестин ушла в свои мысли.
– Да. Ты вчера так неожиданно ушла. Я не успела обо всех тебя расспросить. А сейчас одиночество поднадоело. А самой подойти боязно.
Какая я все-таки трусиха!
– Конечно, познакомлю, - Селестин вернулась на бренную землю, - но сначала еще пару слов. Я вчера так грубо повела себя.
– Ну что ты!
– "Помню, помню: оскорбленное лицо и злой взгляд". Я думала, собеседница нашла повод сбежать и рассказать всем о моей "несравненной" персоне. Еще радовалась, что не успела полностью открыть перед ней душу.
– А, что с тобой произошло?
– Да так, воспоминания из прошлого.
Жаль, мне не о чем вспоминать!
– Расскажи, во избежание казусов в будущем.
– Я тебе не надоела своими историями за вчера?
– высоко поднятые брови, удивленная улыбка, - чужая жизнь все-таки.
Снова возникло чувство фальши: Селестин переигрывала! Хотя, быть может, она намекает, что не следует влезать в частную жизнь.
– Я бы не просила.
Чужая, говоришь, мне бы хоть какую-то, взамен потерянной своей...