Предсказание
Шрифт:
На седьмой день после прихода в себя Лестэр открыл свое инкогнито. Селестин в начале не поверила, посчитав очередной байкой рассказчика. Но она ошибалась. После того, как барон узнал в ограбленном путнике своего друга, сомнений быть не могло.
Первые дни девушку приглашали в замок, и Лестэр с упоением рассказывал о своей спасительнице. Он даже начал ухаживать за Селестин. Сначала тайно, а до потом дело не дошло. Молодые люди большую часть времени проводили в лесу, в котором Селестин знала каждую травинку. Слишком часто собирала в нем лекарские
Вот мать отчитывает девушку:
– Я же просила тебя справится о здоровье...
Но Селестин даже не слушает ее. Сегодня Лестэр снова предложил ей встретиться. Ночью, возле их дерева, когда взойдет луна. И она будет там.
Прошла неделя, две. На земли Сиеры пришла осень. Листья окрашивались в золотистый цвет, желтела трава, пение птиц стало не таким радостным как еще неделю назад. Да и погода ухудшилась. По вечерам холодало. На землю опускались туманы. Только звезды все еще призывно светили с небес на землю, да настроение Селестин не падало ниже: "Жизнь ведь такая прекрасная. А то, что на дворе осень - подумаешь трагедия, скоро вновь придет весна!"
Сказка окончилась внезапно. Еще вчера они целовались под луной, и он просил ее руки:
– Ты выйдешь за меня?
– Да...
А сегодня все пошло прахом. Вчера Лестэр сообщил Селестин, что приезжает его сестра. Так что с утра, как обычно, в лесу встретится, не получится. Но он ее ждет вечером на балу в замке у барона.
Весь день Селестин бегала с одного конца села в другой. Выпросить у подружки красивое светло-зеленное платье - своего собственного, к сожалению, не было, собрать цветы, что бы украсить его, сделать прическу - всего не перечислить. Наконец, все готово. Бросить последний взгляд в зеркало, скорчить себе рожу и пуститься в путь. Идти было не далеко. Что такое треть мили? Обычно да, но не в длинном до щиколоток платье и с, соскальзывающей с плеч, после каждого десятка шагов, накидкой!
Селестин дошла. Кто знает: сколько раз девушке хотелось повернуть назад, но от матери ей досталось упрямство. А присутствовать на балу в качестве гостьи, особенно если имеешь приглашение, хотелось до безумия.
Возле входа в замок стояло бесчисленное множество карет, кучера переговаривались между собой, туда-сюда слонялись слуги, явно по приказам своих господ, но Селестин никто не ждал. Девушка, конечно, не думала, что перед ней бросят красную дорожку из роз, но...
Во дворец ее пропустили без вопросов. Один из стоящих охранников решил, было преградить ей путь, но второй шепнул ему что-то на ухо и с усмешкой предложил даме пройти.
Зал был огромен. Все вокруг переливалось всеми цветами радуги. Блеск, роскошь, дивная музыка, танцы - высший свет завораживал, манил. Неужели ей суждено стать его частью?
Селестин замолчала. Я ожидала продолжения, не издавав ни звука, но его не последовало.
– Что было дальше?
– наконец решилась я.
– А что могло быть дальше?
– Селестин посмотрела мне в лицо. В ее глазах застыли слезы, нежная улыбка превратилась в гримасу боли - зеленый цвет оказался не в моде, живые цветы вызывали приступы смеха, туфельки... О них лучше вообще не вспоминать! Я оказалась никому не нужна, разве только посмеяться. А роль клоуна, знаешь ли, не вдохновляет.
Сестра Лестэра привезла с собой подругу, и маркиз во всю увивался за ней. Я подошла к нему, улыбаясь, а он даже не заметил этого. Конечно же, Лестэр не отрывал взгляда от девушки. Весь вечер она крутилась возле витражей и поминутно спрашивала окружающих:
– Это платье мне идет? Ах, перенесите сюда большое зеркало. Мне кажется, мой румянец утратил свою прелесть...
Не знаю, что Лестэр в ней нашел!
– Величину кошелька и длину родословной, вероятно, - с усмешкой бросила я. Кажется, эта тема была мне знакома.
– Ты знаешь, тоже самое мне ответила мать, когда я прибежала домой.
Я кивнула головой: "А чего ты хотела?" Попасть в наш мир не легко... В наш мир? Неужели я графиня или баронесса?
– Но я не поняла, почему упоминание о зеркале ввело тебя в ярость. Ведь ни девушка виновата, что этот Лестэр Нешенский оказался таким ветряным парнем, падким на богатство. В конце концов, не одна так другая.
– Знаю, просто твои слова напомнили мне о том вечере. А я ведь давно хочу стереть все воспоминания о нем, - Селестин с сожалением покачала головой.
– Прости.
Селестин тряхнула головой.
– Вот, теперь ты извиняешься. Пора знакомить тебя с остальными. А то у нас еже начинаются формальные разговоры:
– Простите.
– Извините.
– Благодарю.
Девушка поднялась, я за ней.
Интересно, как ко мне отнесутся другие пленницы? Расскажут ли о своей жизни, или же начнут выспрашивать о моей?
"Златовласка" была рада, что поведать Элен о своем разбитом сердце, а оно так до сих пор не зажило. Девушке давно надо было выговориться (разговор с матерью не в счет, ей ведь не все можно рассказать). Впрочем, она и Элен поведала не далеко не полную историю. Тот разговор между ней и ее родительницей, например. Он так и останется только между ними двоими.
– Ну что, он так и остался маркизом, а ты крестьянкой?
Селестин промолчала, пряча пришедшие слезы и горечь в сердце.
– Радуйся, что пелена спала с глаз сейчас, а не через месяц-другой.
– Радоваться?! Да я лучше прожила б год иллюзией, - выкрикнула девушка и, не разбирая дороги, побежала, куда глаза глядят. Селестин не обращала внимания на изменившийся пейзаж, не боялась встретиться с разбойниками. Она хотела просто побыть одна, не видить укоряющих глаз матери, которая вновь оказалась права.