Предвестник шторма

— Ну, как ты считаешь, тир, выполняется твой план в отношении людей?

Дарелский гин помахал в воздухе палочкой фимиама и положил послание к Лордам на Алтарь Коммуникаций. Фон мелодичного звучания музыкальных кристаллов и обрамленной зеркалами серебряной колоннады помогал ему созерцать многообразие альтернатив будущего. В данный момент он сильно нуждался в помощи. Большинство вариантов будущего выглядели безрадостно.

Прислужники-индои приподняли полы его мантии, когда он встал и повернулся к референту-тиру. На лисьем лице младшего дарела застыла годами отработанная маска высокопоставленного чиновника. Он совершено не прореагировал, когда

гин вопросительно дернул ухом. На самом деле план оказался на добрые две трети нарушен из-за действий единственного удачливого индивидуума. Однако путь к вершинам власти не допускал признания такого факта. Тем более что это древнее ископаемое все равно ни к чему придраться не сможет. Только тир знал план во всей полноте.

— Ни один план не выполняется, как был задуман, — учтиво сказал тир. — В этом и состоит смысл управления.

Похожий на эльфа гин снова подергал ушами. Жест был нарочито двусмысленным. Его можно было расценить и как вежливое согласие, и как вежливое сомнение. Уловить разницу было непросто.

— Мы удержали Дисс.

Гин намеренно произнес эти слова так, чтобы не прозвучали ни одобрительные, ни осудительные интонации. Уничтожение объединенных сил людей могло быть, а могло и не быть частью плана юного щенка. Двусмысленность заявления представляла собой намеренную ловушку с таким подтекстом, который тир вряд ли мог уловить.

Тир раздул ноздри, соглашаясь, и мельком посмотрел на собравшихся индоев.

— Это важная планета. — Корпорации Дисса целиком находились под контролем дарелов, несмотря на миллиардное население индоев. Отношение к труженикам Федерации немногим отличалось от отношения к бактериям. — Доход от нее значителен.

Ноздри гина затрепетали. Как и ожидалось, юный болван ушел в сторону.

— Мы удержали и Барвон.

— К сожалению, потери людей там велики.

Сейчас он изобразил выражение, скопированное у людей. Глаза с кошачьими зрачками и вертикальными веками широко раскрыты, уголки широкого подвижного рта опустились, обнажая кончики острых акульих зубов. Даже уши обвисли. Это было тонкое и эффектное выражение, которое нелегко скопировать. Люди тоже бы понурились при таком явном поражении. Печаль не входила в перечень эмоций дарелов. Ненависть — да. Гнев — определенно. Печаль? Нет.

Гин немного поразмышлял над собственными планами. Он знал, что путь к власти вымощен не одними лишь интригами. Первостепенным является ясное понимание реальности. То, что молодой дурак дорос до своего нынешнего положения, служило верным знаком падения качества оппозиции.

Или глубоко продуманного замысла.

Внутренне гин раздул ноздри. Нет. Нет здесь никаких глубоких планов. Его личные планы торили пути в будущее согласно его собственному представлению, и каждый путь скрыт от юного тупицы. В его подходе не было изъянов. Это было теплое ощущение.

— Твой план потребуется еще… подправить? Твои замыслы расстроили действия одного-единственного человека на Диссе.

— Да, высокий гин, — согласился тир. Он расставил ловушку, и старый дурень забрел прямо в нее. — Боюсь, на следующей фазе потребуется мое присутствие на Земле.

— И это? — Гин поставил тарганову ловушку и ждал добычу. Черты лица тира стали даже еще менее читаемы. Следующая фраза была очевидна. Даже для этого старого дурня.

— Человечество должно ступить на Путь Просвещения. Необходимо преодолеть индивидуальность как препятствие единению.

— И как ты себе это представляешь?

Гин снова дернул ушами в той же нарочито двусмысленной манере.

— К достижению успеха ведет так много путей, что понадобятся дни для их описания. Достаточно будет сказать, что люди должны стать пешками Пути Просвещения. Их миф индивидуальности должен быть сокрушен, а с ним и их страстность. Успех наших нынешних стараний лежит не на дороге страсти. И путь к просвещению идет не по ней.

Слегка вздрагивая, тир сделал паузу.

— Время героев прошло. И особенно давно прошло время определенных личностей.

Тир мастерски владел лицом, но его контроль над движениями был не так хорош. Глубокое дыхание и подергивание мышц верхних конечностей говорили о нарастающем гневе.

Юный дурак стоял на грани линтатай ! Гин заставил себя сохранить неподвижность лица. Тир слишком долго читал его доклады и анализы. Он забыл, что сердце дарела, хоть и укрытое глубоким слоем лоска цивилизованности, осталось сердцем испытавшего разочарование воина. И это сердце подсказало гину, что его оппонент серьезно просчитался. Устранить человечество как угрозу власти дарелов будет не так-то просто.

— Меня радует, что у нашего народа такое утонченное руководство, — произнес гин.

Затем он повторил еще одно выражение людей, растянув губы в широкой улыбке. Сверкнули злобные зубы хищника, и смотревшие индои зажмурили глаза и отвернулись. Никто из них не был настолько туп, чтобы убежать или еще каким-нибудь образом поставить своих дарелских повелителей в неловкое положение, но никто из них не забудет этого зрелища.

— Наше будущее в надежных руках, — сказал гин.

Провинция Тткпт, Барвон V

23 ноября 2003 г., 16:25 по Гринвичу

Пулеметная очередь ударила передовому послину в грудь. Оранжевая искра пятой трассирующей пули прошла выше свалившейся твари, дымящаяся желтая кровь запятнала пурпурные папоротники. Рота похожих на кентавров существ рассеялась в обе стороны, когда остальные люди открыли огонь. За спиной у людей журчал, булькая, брод, словно насмехался над несчастными солдатами, обреченными на смерть самим его присутствием.

Капитан Роберт Томас пристально вглядывался в никогда не расходящуюся дымку и шепотом вызывал огневую поддержку, когда послины развернулись в боевой порядок. Наступающий отряд послинов многократно превосходил численностью его роту, в которой осталось мало солдат и боеприпасов и совсем не осталось боевого духа. И все же они окопались на сыром дальнем берегу брода. Оставалось только драться или умереть: переходить брод с послинами на плечах означало верную гибель.

Решение занять эту позицию было отчаянным, почти самоубийственным. Но если только кто-нибудь наверху не почешется и не пришлет подкрепление, внезапная атака послинов опрокинет фланг всей Четвертой бронетанковой дивизии. Томас знал, что делать в подобной ситуации: разместить своих солдат на самом опасном участке. Когда выбор стоит между смертью и смертью, солдаты склонны драться отчаяннее всего. Это старейшая аксиома в военных учебниках.