Предводитель энгов
Шрифт:
— А теперь счастливый случай помог вам напасть на наш след.
— Если королева пожелает быть справедливой к своему верному слуге, она признает, что не случай, а усердие привело меня сюда. Отделившись от других охотников, я обшарил весь лес, чтобы первым привезти моей государыне весть о прибытии его величества короля в Юнгсховед.
— Ах, вот оно что! В таком случае пришпорим коней, чтобы поскорее добраться до замка. Впрочем, вам, капитан Люкке, лучше придержать своего жеребца, а не то он, пожалуй, унесет вас вперед и лишит нас вашего общества.
С этими словами королева, пустив своего коня рысью, стала спускаться под гору к замку.
Кай прекрасно понимал, к чему клонит королева, настойчиво нахваливая его коня. Несколько лет назад королева так же восхищалась упряжкой великолепных лошадей, принадлежавших государственному советнику Гунде Росенкранцу, и Росенкранц послал упряжку королеве, объявив ей: «Ваше величество вчера соблаговолили похвалить моих лошадей. Отныне они больше не принадлежат мне, ибо подданному не подобает ни в чем превосходить свою королеву».
Королева весьма милостиво отнеслась к этому учтивому поступку. И все-таки Кай промолчал. А несколько минут спустя всадники уже въехали в ворота Юнгсховеда.
Во дворе замка, ярко освещенном факелами, толпились самые почтенные местные крестьяне. Созванные управляющим, они ждали только знака, чтобы выразить свою радость по случаю приезда высокого гостя.
ЧТО ПРОИСХОДИЛО В ЗАМКЕ ВЕЧЕРОМ
Поздоровавшись со своим супругом, королева отправилась к себе, чтобы переодеться, а потом спустилась в рыцарский зал, в конце которого полукругом были расставлены большие кресла. Королева села в одно из кресел. Здесь, в окружении своих дам, она должна была присутствовать на церемонии представления местной знати, которая съехалась в замок, как только разнесся слух о прибытии королевской четы.
Во время церемонии придворные дамы стояли позади кресла королевы, а церемониймейстер объявлял имена посетителей и вводил их по очереди, в зависимости от их знатности и ранга.
Перед дверью с обнаженным мечом в руках стоял капитан Люкке; небольшой отряд его драгун составлял в этот вечер королевскую охрану.
Кай был высок, силен, хорош собой — его красота вошла в пословицу у современников.
Где только не побывал в своей жизни Кай, чего только не испытал! Ему довелось служить при разных королевских дворах Европы. Там он приобрел ловкость и учтивость, которые в ту пору так ценились в молодых дворянах. При каждом из этих дворов сохранилась память о победах Кая над женщинами и о милостях, которые щедро расточали ему прекрасные дамы. Кай был искушен во всех видах любви — он познал любовь жертвенную и эгоистичную, рассудочную и страстную, не изведал он только одной любви — настоящей.
Церемония представления была на редкость однообразной и скоро наскучила королю. Королева отвечала на поклоны знатных гостей небрежным кивком, не прерывая беседы со своими придворными дамами и хозяйкой замка, женой ленсмана Йоргена Редца.
Когда церемониймейстер объявил наконец, что король принял всех, кто просил об аудиенции, и за дверью больше никто не ждет, лицо короля прояснилось. Он с видимым облегчением встал и направился в противоположный конец зала, где подсел к своему секретарю Габелю, который разбирал за столом какие-то бумаги.
Габель был доверенным лицом и другом короля. Впоследствии король назначил его губернатором Копенгагена за ту важную, хотя и тайную роль, какую Габель сыграл в укреплении королевской власти.
— Ну что ты на это скажешь, Габель! — воскликнул король, просмотрев бумаги, которые ему протянул секретарь. — Я вижу здесь одни только неутешительные вести.
— Правда ваша, государь. Но меня печалит не столько то, что шведы хозяйничают на нашей земле, сколько то, что предатель Ульфельд имел дерзость обратиться с посланием к членам ютландского ландстинга 5 и предложить им перейти на сторону врага. Впрочем, они с презрением отвергли его гнусное предложение, о чем свидетельствует вот это письмо. Зря Ульфельд понадеялся на своих друзей.
5
Ландстинг — в XVII веке орган областного самоуправления в Дании.
— Друзья! — с горькой улыбкой подхватил король. — Ах, Габель, разве ты не знаешь, что друзья всегда покидают нас в беде. Наш посланец Юль тщетно пытается уговорить нашего союзника, курфюрста Бранденбургского, напасть на шведов с суши. А какой ответ от генеральных штатов в Гааге передал нам посол Хенрик Росенвинге? Все боятся, все отказываются от прежних обещаний, потому что думают лишь о собственной выгоде.
Тем временем София-Амалия беседовала с ленсманом Олуфом Брокенхусом, который по приглашению короля остался в приемном зале. Ленсману Брокенхусу стоило больших усилий поддерживать разговор с королевой, потому что он с трудом изъяснялся по-немецки.
Надо сказать, что и королеве Софии-Амалии общество ленсмана было совсем не по душе. Она любила все красивое, а Брокенхус был невзрачный горбун, к тому же еще хромой и одноглазый. Своим единственным глазом ленсман напряженно всматривался в собеседника, которому становилось не по себе от этого пронзительного взгляда. Щеки и подбородок Брокенхуса заросли колючей рыжевато-седой щетиной.
Ее величество не скрывала, что беседа с ленсманом не доставляет ей никакого удовольствия. Воспользовавшись очередной паузой, она встала со своего кресла и подошла к столу, где король работал с Габелем.
— Я не помешаю вашему величеству? — тихо спросила она, опершись о королевский стул.
— О нет, нисколько! — ответил король, бросив ласковый взгляд на свою супругу. — Напротив, мы нуждаемся в том, чтобы нас развлекли.
— Тем лучше! — сказала королева, положив свою белую руку на лоб короля. — Но тогда скажите мне, государь, почему на вашем лбу залегли вот эти морщины? Должно быть, письма принесли вашему величеству вести о новых несчастьях?
— Вести и в самом деле дурные, но мы не теряем надежды одолеть нашу злую судьбу.
— Разве у вашего величества есть талисман против злых сил?
— Я уповаю на бога, прежде всего на бога, но немножко и на самого себя, потому что честь и твердая воля обладают несокрушимой силой, которая способна одолеть любые невзгоды. И хотя письма сообщают нам о горестных событиях, сам я привез из своего путешествия добрую весть.
— Поведайте же мне ее, — живо сказала королева, занимая место рядом с королем. Потом посмотрела в сторону Габеля и добавила: — Если ваше величество находит это уместным в данную минуту.