Преисподняя «Лямбда-6»
Шрифт:
Стрельба продолжалась, но уже где-то далеко слева. Вдруг с обратной стороны в дверь ударило что-то очень тяжёлое. От неожиданности я отскочил назад, едва не споткнувшись о порог шлюзовой камеры.
Снова удар. Ещё один.
Что бы ни находилось с той стороны, оно продолжало ломиться внутрь первой лаборатории.
– Да какого хрена? – вскричал я. – Кто там такой смелый?
Удары прекратились.
– Макс? – из-за угла показалась настороженная Катя. – Ты с кем разговариваешь?
А затем мощнейший удар буквально вмял двери внутрь. Заскрипело, посыпались искры. Образовалась узкая щель,
– О чёрт! Что это такое? – перепугалась Катя, отскочив к стене.
– Не знаю, но очень скоро эта дверь рухнет! – я бросился к ней, ухватил за руку и потащил за собой обратно в лабораторию.
Сразу за углом я увидел лежащего на бетонном полу Прометея. Он, приподнявшись на одном локте, закрывал другой ладонью кровоточащую рану на животе, а совсем рядом с ним, с торжествующим видом стоял Штрасс. У него в руках был пистолет Прометея.
– Стоять! – вскрикнул он, направив на меня пистолет. – Без лишних движений! Пулю ведь никто не хочет?
Я отрицательно покачал головой.
Позади нас, в шлюзовой камере, раздался очередной удар. Послышалось какое-то рычание.
– Что там ещё за хрень? – спросил Штрасс. – А?
– Пойди проверь! – предложил ему я.
– Нет, спасибо. Не рискну.
– Прометей, ты как? – спросил я, обращаясь к наёмнику, но продолжая смотреть в глаза Штрасса.
Он опустился на пол и что-то пробормотал. Лужа крови под ним росла.
– Да, дело дрянь! – хмыкнул сынок Штрасса. – Ножевое ранение в живот – страшная вещь!
И мы ещё оставили ему нож. Какая глупость. Знали же, от этого урода ничего хорошего ждать нельзя… Он снова переменился в лице. Теперь это был тот же Антонов, но гораздо более холодный и жестокий. В глазах читалась злость и жестокость.
Позади снова раздался тяжёлый удар. Раздался лязг, грохот. Судя по всему, одна из половин двери упала внутрь. Послышалось какое-то хлюпанье, рокотание, всхлипы.
Я с опаской обернулся. Как назло, одна из ламп в коротком коридорчике прямо за углом начала мерцать.
– Боюсь, мне пора! – крикнул Штрасс, подхватил ствол Прометея и, резко бросившись вглубь лаборатории, скрылся за одной из больших колб.
Я рванул к Прометею. Крови из раны натекло столько, что уже никаких прогнозов не требовалось. Наёмник умирал.
– Тварь! – прошептал слабеющий Прометей. – Ударил ме-ня ножом под броне-жилет, когда я отвер-нулся. Ах, ко-варный ублю-док.
– Спокойно, береги силы! – я тронул его за руку. – Держись!
– Дай мне обеща-ние! – голос раненого наёмника быстро слабел. – На-кажи эту сво-лочь.
Ответить я не успел.
– Вот дерьмо! – голос Кати был очень странным. Он словно дрожал от страха.
– Что? – я поднял голову и посмотрел на неё.
Девушка стояла слева от меня. Она как раз сделала шаг назад и я смог увидеть её побледневшее лицо. Катя, глазами, полными ужаса, смотрела куда-то за мою спину, в сторону шлюзовой камеры.
Я хотел было обернуться, но в этот самый момент, с характерным звуком в лаборатории вырубилось электричество. И нас окутала кромешная тьма…
– Я так и думал! – проворчал Бульдог, наблюдая лежащие внутри помещения управления УПШ два сильно посечённых
Это были его люди.
Бульдог и пятеро его подчинённых, после того как они обезвредили группу разведчиков майора Доронина, изменили стратегию и поднялись вверх по центральному сточному каналу.
Бульдог мыслил примерно так же, как и Андрей с Димой. Если откуда-то периодически спускается значительная масса воды, значит, она должна кем-то управляться. Значит – это отдельный от всего комплекса технический узел. Такие места – замечательная возможность устроить нору и тихо отсидеться в ней. А тот, кто решил спрятаться в такой норе, скорее всего, не желает, чтобы его беспокоили. Ведь согласно имеющейся у Бульдога информации, военный научно-исследовательский комплекс «Астра-1» находится в той стадии, когда уже нет острой необходимости контролировать системы жизнеобеспечения. Тем более таких незначительных, как слив грунтовых вод. Штрасс передал ему информацию о том, что комплекс был затоплен и частично обесточен некими диггерами.
Значит, система слива грунтовых вод работает сама по себе? Ну нет, такого не бывает. За всем этим должен кто-то приглядывать. Скорее всего, управляющего персонала там давно уже нет. Стоит проверить!
Дверь, ведущую в УПШ, нашли без проблем. А поднявшись вверх к бассейну и обнаружив там сломанный нож и распотрошённые останки червя-мутанта, это лишь подтвердило теорию Бульдога о том, что где-то здесь точно обитает человеческое существо.
Взломав дверь, он, в качестве пушечного мяса первым делом отправил внутрь двух новичков. И не прогадал – серия небольших взрывов, сделали своё дело, результаты лежали на пыльном бетонном полу…
– Заходим! – приказал Бульдог.
Один за другим внутрь вошли ещё трое наёмников.
Помещение, где лежали тела, было похоже на старую заводскую раздевалку. Стены, выкрашенные в непонятный цвет, были густо посечены разнокалиберными осколками. Ощутимо воняло дымом и пылью. Видимость была недостаточно хорошей, но работать было можно.
У стены справа стояли развороченные стальные шкафчики. Дверцы практически у всех были сорваны или разорваны на куски. Судя по характеру повреждений, бомбы направленного действия лежали именно в шкафах. Скорее всего, тот, кто прятался в помещении управления УПШ, понял, что его нашли неслучайно. Он тут же активировал своеобразную систему защиты, оборвав жизнь ворвавшихся внутрь наёмников.
– Бульдог! Чисто!
– Принял! – ответил тот, хмуро разглядывая упавший на пол портрет Иосифа Сталина. У великого вождя, вместо правого глаза красовалась большая сквозная дыра. Парадному мундиру тоже досталось.
– Осмотрите здесь всё!
Несколько минут наёмники потрошили шкафы, тумбы, ящики. Бегали по комнатам, осматривали каждый угол.
– Интересно, кто же ты такой? – тихо спросил Бульдог у большого деревянного шкафа. – И почему ты тут прятался?
Разумеется, командир группы наёмников говорил вовсе не со шкафом. Просто он мысленно представлял себе того, кто здесь жил. А представляя образ такого человека, он словно бы входил с ним в ментальный контакт. Пытался понять его сущность. Иногда это помогало Бульдогу принять верное решение.