Преисподняя. Адская бездна
Шрифт:
— К чему волноваться из-за мифов. — Али разговаривала с ним так, словно он действительно был тем, кем мог быть. — Мы все равно перестали верить в твою реальность.
— Я надеялся, что вы совсем забудете обо мне. Современный мир так увлечен собой. Но потом благодаря моим бедным, голодным дикарям вы наткнулись на входы в этот мир. И вдруг выяснилось, что если ад реален, то я тоже реален. А значит, я неизбежно становился врагом для наемных убийц, экзорцистов и мускулистых христиан, которые спускались сюда, охотились на меня, загрязняли мою воду, нарушали мир. — Он умолк. — Поэтому я устроил так, что меня —
— Моих?
— Неужели ты думаешь, что твое присутствие при смерти Томаса случайно? Томас был организованным и очень скрупулезным человеком. В точности следовал моим инструкциям.
— Но почему я?
— Любовь, — просто ответил он.
Слово полетело в нее. Как роза. Или пуля. Али изумленно смотрела на него.
— И освобождение, — прибавил он.
— Освобождение?
Он похлопал себя по голове.
— Вот она, тюрьма. Теперь я точно знаю. Не каменные стены вокруг нас. Здесь, все здесь. Я хозяин своей свободы. Но мне нужна помощь. Подсказка. Некое воспоминание о будущем. У кого-то — возможно, лингвиста вроде тебя — есть ключ. Волшебное слово. Что-то вроде: «Сезам, откройся». Чтобы отпереть мою дверь.
Али не знала, как понимать этот безумный разговор. Какая тюрьма? Какая дверь?
— Волшебных слов не существует, — сказала она.
— Сначала ты утратила веру в Бога, а теперь веру в слова? Зачем ты спустилась сюда, сестра?
Он застал ее врасплох. Действительно, пора вспомнить.
— Дети, — ответила Али. — Я пришла, чтобы найти детей.
— Агнцы в пустыне. Разве это не относится ко всем нам?
— Они здесь?
— Они мои.
Али вспомнила о детях из ледникового периода, чьи кости были сложены у холма с алефом. Как давно он забирает себе детей?
— Позволь мне их увидеть.
Али попыталась встать. И едва не лишилась чувств. Неужели у нее еще и ноги сломаны?
— Отдохни. — Он — наполовину обезьяна, наполовину Бог — побрел прочь, тяжело ступая по песку. — Мы станцуем с тобой в другой раз.
ДОКУМЕНТЫ
В случае ядерного нападения:
1. Немедленно укройтесь в помещении.Спуститесь как можно ниже.
2. Спуститесь в подвал.Если сообщение застало вас на открытой местности, ищите подземные помещения, такие как шахты лифта, лестницы, метро, шахты, пещеры и канализационные системы.
3. Избегайте верхних этажей жилых домов и общественных зданий. Закройте окна и двери, выключите все кондиционеры, нагреватели и системы вентиляции.
4. Оставайтесь на месте, смотрите телевизор, слушайте радио или подключитесь к Интернету, чтобы не пропустить официальные сообщения.
5. Вы должны понимать, что в случае опасности вам могут предложить «укрыться на месте» или эвакуироваться.
При распределении лекарственных препаратов и вакцин слушайте информацию о признаках и симптомах заболеваний, а также о том, куда обращаться за медицинской помощью в случае болезни. Если вы заболели, немедленно обращайтесь за медицинской помощью.
36
Убежище напомнило Ребекке о торте на последнем дне рождения Сэм, роскошном сооружении из мороженого от «Дэйри куин». Джейк поставил его не в морозилку, а просто в холодильник, и когда торт достали, прямоугольные края оплыли, а свечи опрокинулись.
Сильнейший жар оплавил стены крепости. Башни опасно наклонились. Низ зубчатых стен закрывали натеки кальцита. Повсюду сновали маленькие болотные крабы — по полу и по стенам. Невозможно сделать шаг, не раздавив несколько штук, а стоило лишь присесть, крабы начинали карабкаться по рукам и ногам.
Тем не менее это сооружение было их единственной защитой, и они сознательно обосновались в нем. Хантеру доставляло удовольствие называть крепость акрополем, который — как он объяснил — был не только скопищем колонн на холме, но и укреплением, господствовавшим над древнегреческими городами. Крепость возвышалась над руинами Быка, однако Ребекка считала ее своим Аламо. [30] Таковы техасцы.
Одна сторона крепости выходила на болото с мостом, ведущим к пирамидам. Противоположная сторона смотрела на шпили и лабиринты городских развалин. Ребекка, охранники из «Зоны высадки» и трое спасшихся с острова продолжали высматривать тех, кто вырвался из западни. Но тьма никого не отпустила. Переносные рации, выданные этим «киногероям», молчали. Ночь победила.
30
Миссия в г. Сан-Антонио, штат Техас, которую в 1836 г. защищала горстка американских повстанцев, боровшихся за независимость Техаса от Мексики.
Всего за час они лишились практически всего, за исключением своих жизней. «Киногерои» погибли, а вместе с ними еда, лекарства и амуниция, которые они должны были охранять в лагере, больше не существовавшем. Ребекка и оставшиеся с ней двадцать один человек из охотников превратились в добычу.
Хантер был настроен философски, если, конечно, выражение «всякое бывает» можно считать философией. Его подчиненные ворчали. Баррикадируясь в крепости с помощью больших валунов и противопехотных мин, распределяя сектора обстрела и обрабатывая раны, они возмущались нелепостью происходящего. Обвиняли «киногероев» в глупости. Упрекали себя в том, что взяли недостаточно амуниции. А больше всего проклинали коварство хедди, что, по мнению Ребекки, имело не больше смысла, чем проклинать дьявола. Покрытые кровью и потом, раздраженные, испуганные, взвинченные от адреналина, люди изо всех сил пытались отрицать очевидное: они в западне.
Ребекка не тратила нервную энергию понапрасну. В седьмом классе школы каждый техасец изучает историю штата. Благодаря урокам мисс Крукс, рассказывавшей об Аламо, Ребекка ощущала себя увереннее, чем остальные. Для нее осада была делом естественным, будто жара в августе. Пока остальные кляли судьбу, она уже размышляла, как победить ее.
Ребекка разыскала трех мужчин, которым удалось вернуться живыми от пирамид. Один из них зажимал длинную рану на бедре, которая уже начала воспаляться из-за попавшей в нее болотной жижи. Осматривая рану, Ребекка задавала вопросы.