Преисподняя
Шрифт:
— На западе — тупик, — утверждал Гитнер. — Кто хочет идти на восток — за мной.
К удивлению Али, Айк оказался себе на уме; он поменялся с Гитнером — отдал винтовку с патронами, рацию и нож в обмен на пятьдесят сухих пайков.
— Если не возражаешь, — сказал он, — мы попытаем счастья поближе к воде.
Гитнер, у которого теперь было больше и оружия, и продуктов, и сторонников, не стал возражать.
— Ты спятил, — заметил он Айку. — А остальные что же?
— Я — за новую дорогу, — решил Трой, молодой
— Айк нас еще не подводил, — поддержала Пиа.
Али не стала ничего говорить.
— Мы вас не забудем, — сказал Гитнер.
Он быстро построил свою команду и велел паковаться — дескать, Уокер может передумать и вернуться за оставленными продуктами. Времени на прощание было немного. Люди пожали друг другу руки, пожелали ни пуха ни пера, и каждая группа пообещала прислать другой помощь, если выберется наверх раньше.
Перед самым выходом Гитнер, держа свою винтовку, подошел к Али.
— Думаю, будет только справедливо, если ты отдашь нам свои карты, — сказал он. — Вам они не нужны, а нам пригодятся.
— Мои карты?
Али не хотелось с ними расставаться. Она вложила в эти карты все свое старание и привыкла считать их как бы частью себя.
— Нам пригодятся любые ориентиры.
Тут Али впервые по-настоящему захотелось, чтобы Айк вступился. Но он молчал. Под взглядами ученых Али передала Гитнеру тубус.
— Обещай, что не потеряешь, — попросила она. — Я хочу получить их обратно.
— Разумеется. — Не тратя время на благодарности, Гитнер затолкал тубус в рюкзак и зашагал вдоль реки. Его группа двинулась следом.
Кроме Айка и Али остались семь человек.
— И куда нам теперь?
— Налево, — уверенно ответил Айк.
— Но я видела, что Уокер поплыл направо, — сказала Али.
— Это, конечно, сработает, но наоборот.
— Наоборот?
— Неужели вы не чувствуете? Это священное место. В таких местах всегда идут влево. В горах, в храмах. На озерах. Так полагается — по часовой стрелке.
— Полагается — по буддистским правилам? — спросила Пиа.
— По Данте, — сказал Айк. — Читали его «Ад»? Каждый раз на развилке нужно сворачивать влево. Всегда. Данте был не буддист.
— Как так? — изумился здоровенный геолог. — Все эти месяцы наша участь решалась с помощью поэмы и каких-то суеверий?
Айк ухмыльнулся:
— А вы и не знали?
Первые пятнадцать дней они шли босиком, словно пляжные побирушки. Между пальцами просачивался холодный песок. Спины потели под тяжелыми рюкзаками. Ночью у всех болели мышцы — долгое безделье в плавании не прошло даром.
Айк все время заставлял их двигаться, но быстро не гнал; они шли размеренно, как кочевники.
— Незачем спешить, — говорил он, — мы нормально идем.
Попробовали воду. Али окунула налобный фонарь — с таким же успехом она могла посветить с обратной стороны зеркала. Зачерпнула воду ладонями — ей показалось, что она держит в руках вечность. Вода была древней.
— Этому водоему больше полумиллиона лет, — сказала Челси, гидролог.
Вода пахла земными глубинами. Айк поболтал в воде рукой и плеснул несколько капель на язык.
— Совсем другая, — произнес он.
И пил из озера без всяких колебаний. Другим он своего мнения не навязывал, понимая, что они будут наблюдать — не заболеет ли он, не появится ли у него в моче кровь. Особенно осторожен был Твиггс, микроботаник.
К концу второго дня воду пили все, не пытаясь ее очистить.
— Какая вкусная! — сказала Али.
«Пьянящая», — подумала она, но вслух не сказала. Вода отличалась от обычной, она как-то иначе скользила по языку и была очень чистая. Али набрала пригоршню воды и плеснула себе на лицо, потерла щеки, и у нее осталось ощущение свежести. Наверное, фантазии, решила она. Просто место такое.
Однажды они увидели на черном горизонте желтые вспышки. Айк сказал, что это стреляют — где-то миль за сто, на другом берегу озера. Видимо, Уокер решал какие-то проблемы, а может — создавал.
Озеро лежало к северу от дороги. Почти шесть месяцев люди без оглядки шли по слепым коридорам, не доверяя компасу. Теперь у них есть озеро. Наконец-то появился хоть какой-то ориентир. Путники видели, какой путь ждет их завтра и послезавтра. Берег тоже не был прямым, попадались излучины и повороты, но теперь они могли видеть вокруг столько, сколько позволяло зрение, — приятная перемена после лабиринта тесных коридоров.
Хотя все недоедали, настоящего голода пока не испытывали, да еще рядом всегда была вода. Два, три раза в день, а то и чаще они ополаскивались в озере.
Потом придумали привязать к пластиковым кружкам веревки, чтобы черпать воду для питья, не нагибаясь и даже не замедляя хода. У Али сильно отросли волосы. Она больше не завязывала их шнурком, и они лежали на плечах — пышные и блестящие.
Установленный Айком режим всех устраивал. Айк никого не подгонял. Если кто-то уставал, он брал себе часть груза. Однажды, когда Айк отправился исследовать боковое ущелье, кто-то попытался поднять его рюкзак, но не смог даже сдвинуть.
— Что он там таскает? — удивилась Челси.
Никто, конечно, не решился проверить. Это значило искушать судьбу.
Когда ночью окончательно выключали свет, берег фосфоресцировал. Али часами смотрела, как рядом с чернильно-черной водой пульсирует песок, заставляя тьму отступить. У нее вошло в привычку лежать на спине, представлять себе звездное небо и молиться. Что угодно, лишь бы не спать. С тех пор как Уокер устроил побоище, заснуть значило видеть ужасные сны. Ее преследовали безглазые женщины. Во имя Отца.