Преисподняя
Шрифт:
— А она?
Трой стоял на коленях возле пленницы. Та твердо и внимательно смотрела ему в глаза.
Девушка может кинуться к выходу, или закричать, или даже наброситься на своих спасителей. И в то же время оставить ее здесь — значит вынести ей смертный приговор.
— Возьмем, — решила Али. — Только скотч не отклеивай. И руки не развязывай. И веревку на шее оставь.
Трой продел нож под веревку, собираясь ее разрезать. Он медлил. Девушка сверкнула глазами в сторону Али. Отливающие желтизной глаза были как у кошки.
— Не развязывай
Сперриер уходить отказался.
— Дурачье, — процедил он.
Пиа направилась к двери, но тут же вернулась.
— Не могу, — сказала она Али.
— Нельзя здесь оставаться, — ответила та.
— Как я его брошу?
Али потащила Пиа за руку, потом отпустила.
— Прости, — произнесла Пиа. — Береги себя.
Али поцеловала ее в лоб.
Беглецы прокрались из своей темницы во внутреннюю крепость. Фонарей у них не было, но хватало исходящего от стен свечения.
— Я знаю одно место, — решилась Али.
И все, не задавая вопросов, последовали за ней. Она отыскала лестницу, которую показал ей Айк.
Челси досталось от охранников, и она сильно хромала. Али помогала ей идти, а Трой помогал девушке. Наверху Али провела их тайным ходом в комнату с лампами.
Здесь было почти темно — только снизу пробивался слабый свет. Кто-то открыл подвал и опустошил его. И оставил одну зажженную глиняную лампу. Али спустилась в подвал и помогла сойти Челси. Трой спустил пленницу. Али удивилась, какая та легкая.
— Айк здесь был, — сказала она.
— Похоже на склеп, — заметила Челси. Она дрожала. — Не хочу здесь сидеть!
— Здесь хранились сосуды, — объяснила Али. — В них было масло. Айк их куда-то забрал.
— А где он сам?
— Побудьте здесь, — попросила Али. — Я его найду.
— Я с тобой, — предложил Трой, но как-то неохотно.
Ему не хотелось бросать девушку. За последние несколько дней он буквально на ней зациклился. Али посмотрела на Челси — та выглядела ужасно. Трою лучше остаться. Али попыталась поставить себя на место Айка.
— Ждите здесь. Сидите тихо. Ни звука. Когда опасность минует, мы с Айком за вами вернемся.
Слабый огонек освещал их лица. Али хотелось остаться здесь, с ними, где светло и безопасно. Но Айк где-то там, и ему, возможно, нужна помощь.
— Возьми нож, — предложил Трой.
— Я с ним не умею обращаться.
Али очень хотелось поддержать их слабую надежду.
— Ну, пока, — сказала она.
Плоты покачивались на воде. Толчков не чувствовалось, но озеро колыхала зыбь. Продукты и прочий груз уложили и увязали морскими узлами. Установили пулемет, включили большой фонарь. Одиннадцати путникам придется нелегко. Впрочем, не беда: рог изобилия прокормит их несколько месяцев, а ноша по мере продвижения облегчится.
Половина отряда уже погрузилась, остальные вернулись, чтобы «прибраться». Они тянули жребий — кому делать мокрую работу. Когда Шоут попросил их заняться этим делом, им стало противно.
Нельзя оставлять живых свидетелей, даже таких доходяг. Пока они не сдохли от голода, с кого-нибудь станется нацарапать на стене свои дурацкие показания. И тогда могут возникнуть проблемы. Может, пройдет целых десять лет, пока какой-нибудь колонист найдет чертову крепость, но зачем ненужный риск, зачем давать призракам возможность обвинять? Правда, их несколько смущал полковник. Впрочем, он сам назвал бы это долгом; хотя ничего, кроме преступления, тут не было.
Солдаты сделали все от и до, и сделали в лучшем виде. Каждый из раненых товарищей получил точный выстрел в переносицу. Уокера убивать не стали, он без того висел на стене и бормотал куски из Писания. Оттуда ему и за миллион лет не выбраться, растак его.
Оставались только ученые. Двое солдат вошли в боковую комнату.
— Что за черт?! — воскликнул один.
Сперриер поднял голову, прикрывая Пиа.
— Они убежали, — сообщил он. — Мы тоже могли, но видите — остались.
— Вот дерьмо, — сказал солдат.
Солдаты швырнули в комнату по осколочной гранате, прижались к стене, затем выпустили еще по обойме в то, что осталось.
Закончив, они вернулись в большой зал. Тут стояла тишина, потому что раненые больше не стонали. Только Уокер похныкивал.
— Ну и хреново, — пожаловался солдат.
— Это еще что, — ответил Шоут.
— О чем ты?
— Да так. Не все йогурты одинаково полезны, — бормотал Шоут, устанавливая у стены очередной маячок.
— Эй, а зачем ты их тут ставишь? — спросил его кто-то. — Нам же сюда не нужно возвращаться.
— Посади дерево, вырасти сына… — продолжал нести Шоут.
— Заткнись, придурок.
Одни смотрели на крепость с озера, другие подбирались сверху, вымазавшись глиной, незаметные, как камни. Нападающие действовали с хладнокровием змей или насекомых. Наступали кланами. Так их расставил Исаак.
Если бы солдаты догадались осветить утесы на воде, они бы заметили слабое подрагивание, зыбь от дыхания многих легких. А направляемый на воду свет просто скользил по покрытой рябью поверхности. И людям казалось, что, кроме них, тут никого нет.
Отряд палачей неспешно вышел из ворот крепости. Они ступали тяжело, словно крестьяне после рабочего дня. Пока сам не займешься, не поймешь: такое дело, как казнь, требует основательности.
— Мне отмщение и аз воздам! — доносился из крепости дикий голос Уокера.
— Успехов! — пробормотал кто-то.
Дрожащие языки пламени осветили проем ворот. Кто-то устроил костер из уцелевших документов экспедиции.
— Парни, мы едем домой! — приветствовал своих солдат лейтенант.
Пронзившее его копье являло прекрасный образчик изделия солютрейской культуры позднего палеолита. Изящный кремневый наконечник, изготовленный методом отжимной ретуши, имел форму продолговатого листа и был обработан ядом, добываемым из подземных скатов.