Прекрасная Бомба
Шрифт:
Вторая, довольно продолжительная, реакция Сары на наш мальчишник состояла в том, чтобы подойти ко мне чуть ближе, провести руками по моей груди и попросить разрешения приехать в Вегас. «Обещаю, я не испорчу вечеринку», прошептала она, распахнув свои глазки и загадочно сочетая нерешительность и похоть. «Выходные для парней будут идти, как и планировалось; я просто хочу поиграть в Черном сердце».
Прежде чем найти хоть одно подходящее слово, я наклонился ее поцеловать, и этот поцелуй превратился в разряд тех, после которых её руки оказались в моих волосах, а мои губы на её груди. Всё это привело к жесткому и быстрому сексу на моем кухонном столе. Чуть позже я свалился на
Сменив выражение своего лица на нечто более спокойное, я опустился в кресло и взял свой напиток, чувствуя на себе пристальный взгляд Беннетта.
«Что это было?» спросил он, наблюдая, как Джонни скрылся за черной натянутой веревкой, преграждающей путь в Черный коридор.
«Это» ответил я «было обсуждение комнаты, которую для тебя готовят».
«Для меня?» Беннетт прижал руку к груди, упорно сопротивляясь. «Повторяю, Макс, я пас».
Я застонал, бросая на него скептический взгляд. «Ни черта подобного».
«Похоже, ты серьезно».
Мы еще немного поспорили, пока он не сдался. Какое-то время он рассматривал свой стакан с водкой, а затем осушил его. На лице отразилась полная боевая готовность.
«К черту». Он поставил стакан, поднялся с кресла и решительно направился в сторону коридора.
Это всё, что я мог сделать, прежде чем дать дёру. Имя Сары отзывалось эхом в каждом биении моего сердца. Я безумно её любил. Неудивительно, что этот мальчишник был в какой-то степени и моим, ведь я пытался сделать ей предложение такое количество раз, что это уже граничило с абсурдом. Так или иначе, я знал, она видела всё на моем лице в тот момент, когда я собирался попросить её остаться со мной на выходные, выйти за меня замуж, переехать ко мне… а затем передумал. Безусловно, она тут же спросила, о чем я задумался, и вместо слов «я не почувствую себя полноценным человеком, пока мы не поженимся» - произнес, как она прекрасно выглядела.
Довольно часто приходилось напоминать себе, что мы вместе всего лишь шесть месяцев – почти девять, если учитывать нашу изначальную договоренность – но Сара слишком настороженно относилась ко всему, что имело отношение к супружеству. Она даже придерживала свою квартиру, но, честно говоря, я не понимаю, из-за чего она так волновалась. В течение одного или двух месяцев мы рассчитали и согласовали наше время обитания в двух квартирах. Мой дом был больше по размеру, лучше оснащен, а в моей спальне было самое подходящее освещение для того, чтобы фотографировать её именно так, как я любил. Вскоре она проводила в моей постели каждую ночь. Она бы могла стать моей навсегда, но – черт возьми – мне пришлось напомнить себе, что с этим не стоит торопиться.
После того как Беннетт ушел, я поставил стакан на стол и посмотрел на Уилла и Генри, чувствуя, что настал подходящий момент.
«Господа» начал я «пожалуй, я пойду и получу свою порцию потрясающего танца от какой-нибудь пташки».
Они едва отвели взгляд от танцовщиц на сцене. Я мог уйти, не беспокоясь, что они посмотрят в какой коридор я направляюсь, они все равно были не в состоянии о чем-либо думать.
Коридор слева от сцены вел к отдельным комнатам, названным в честь планет. Эти комнаты, в основном, предназначались для приватных танцев, как и та, в который на данный момент находился Беннетт. На мой взгляд, единственной занимательной особенностью этого вечера было то, что он получит свой танец от Хлои.
Ну, а комнаты справа от сцены, просто помеченные цветом, предназначались для совершенно иной цели. Никто не мог туда войти, за исключением сотрудников клуба и избранной клиентуры. Там же была отгороженная секция для клиентов, которые платили за особое право наблюдать за сексуальными актами. Во многом, такие клубы как Красная Луна в Нью-Йорке и Черное сердце в Вегасе, удовлетворяли потребности состоятельного населения, неистовых вуайеристов.
Как я и подозревал, мои приятели не могли оторвать взгляд от танцовщиц, даже когда я встал, обошел наши кресла, и проскользнул сначала в дальний конец комнаты, а затем устремился к противоположной стене. Хоть они и не смотрели в мою сторону, я не должен был привлекать их внимание, прямиком направляясь к Черному коридору.
Я продвигался вдоль стены, приближаясь к человеку практически с меня ростом, одетому в черный костюм и с наушником в ухе. Кивнув, он отцепил массивную шелковую веревку и дал мне пройти за плотный бархатный занавес.
У меня был полный доступ. Ни одного моего товарища по преступлению не должны были сюда пропустить, независимо от того насколько влиятельны или красноречивы были братья Райан. Я заставил Джонни пообещать, что они не наткнуться на меня и Сару.
Я был с ней в Красной Луне так много раз, что теперь мне даже не нужно было заглядывать в другие комнаты. Я знал, что там можно обнаружить.
В Красной комнате мужчина хлестал голую женщину, в то время как другой держал над её грудью свечу, с которой стекал горячий воск.
В Белой комнате рука мужчины, до запястья, исчезла в женщине, распростертой на столе.
В Розовой комнате я мельком увидел трех женщин, занимающихся сексом с одним мужчиной.
Толстый ковер заглушал мои шаги. В отличие от Красной Луны, здешние односторонние окна, благодаря которым можно было заглянуть в каждую комнату, были меньше, хотя при этом их было гораздо больше. Каждое окошко давало возможность увидеть представление во всем разнообразие, увидеть иную панораму одной и той же сцены: стандартный вуайеристский прием. За последние несколько месяцев я узнал, что исполнители – смелые и одержимые фетишем – редко изображали что-либо выходящее за рамки выразительного, бесчувственного траханья. Согласно Джонни, большинство клиентов хотело видеть необычные половые акты, то, что они не найдут в телевизорах или в своей спальне.
Но были и такие, как наши таинственные посетители в Красной Луне, которые целенаправленно приезжали по средам, чтобы наблюдать за мной и Сарой. Наши ночи там занимали приоритетное место по сравнению с любым другим обязательством, будь то работа, друзья или семья. Красная Луна позволяла нам выражать то, в чем мы нуждались. За прошлые месяцы мы полностью погрузились в наш общий, страдающий эксгибиционизмом, фетиш, обсуждая его на протяжении многих часов в её или моей постели.
Когда я приблизился к нашей комнате, около неё не было ни одного наблюдателя, так что я мог проскользнуть никем не замеченный. Я знал, что дверь в Зеленую комнату будет открыта. Здесь, кроме меня и Сары, не разрешалось находиться ни одному клиенту. Никто и ни в одном из клубов Джонни не смел без разрешения даже пытаться прикоснуться к какой-либо дверной ручке.
Это была небольшая комната, как и все остальные, но пустая, в ней находилось только два реквизита: металлические стол и стул. Отсутствие декораций подразумевало, что каждая унция моего внимания – и внимания любого наблюдающего из коридора – должна быть притянута к женщине, в настоящее время склонившейся над столом.
У нее были завязаны глаза. Изгиб идеальной задницы завис в воздухе. Ее спина была ровной и расслабленной. Когда дверь за мной закрылась, она прикусила губу, и я заметил дрожь, пронзившую всё её тело.