Прекрасная саксонка
Шрифт:
Форней ухмыльнулся:
– Ладно. Поезжай за знахаркой. Возьми телегу и еще одного человека. И учти, эта ведьма толста как бочка.
Роб и Хеймо поспешно вышли из спальни, радуясь тому, что могут сделать что-то полезное для своего хозяина.
Взяв чистый лоскут ткани, Эдива обмакнула его в воду и принялась обтирать лицо Бревриена. Форней стоял рядом и наблюдал за ней.
– У вас есть вино?
– Есть. Жобер купил в Глостере несколько бочонков, и его люди привезли их сюда.
– Прикажите
– Вам придется довериться мне.
Форней сложил на груди руки и сердито посмотрел на нее.
– Разве что-нибудь изменилось? Я не раз оставалась с ним наедине. Я спала рядом с ним! Думаете, я хочу его убить? Почему же я не сделала этого раньше?
– Тогда Жобер не был ранен. А сейчас он беспомощен.
– Вы считаете, что у меня совсем нет чести? Неужели вы думаете, что я могла бы причинить зло раненому?
– Вы – саксонка. – Он жестом показал на кровать. – Жобер лежит здесь потому, что ваши люди устроили засаду. Они не захотели встретиться с армией Вильгельма в честном бою, зато трусливо напали на наших рыцарей под прикрытием леса.
– Мой народ в отчаянии. Люди готовы на все, чтобы победить! Разве вы не поступили бы так же, если бы рисковали потерять все?
– Возможно. Именно поэтому я и не оставлю вас наедине с ним.
Эдива даже застонала от отчаяния.
– Я не отношусь к числу мятежников! Я подчинилась. По крайней мере этому человеку. – Она кивнула на Жобера. – Я решила, что это единственный способ защитить мой народ. И я по собственному желанию спала с Бревриеном.
– Отец Рейболд говорит, что у женщин нет души. И в этом я с ним согласен.
Эдива печально покачала головой. Не было никакого смысла спорить с упрямцем. Он до последнего вздоха будет относиться к ней с подозрением!
Она села на скамейку рядом с кроватью и взяла Жобера за руку. Рука у него была теплая и сильная.
Эдива закрыла глаза, стараясь не расплакаться. Видит Бог, надо быть круглым идиотом, чтобы вообразить, будто она может причинить зло Бревриену.
На лестнице послышался шум. Форней пошел открывать дверь.
В спальню торопливо вошли Роб и Хеймо.
– Она не хочет сюда ехать! Мы испробовали все, даже меч приставляли к ее животу. А она лишь расхохоталась.
– Надо применить пытки, – прошипел Форней. – Жобер так бы и поступил.
– Нет! – заорала Эдива, вскочив на ноги. – Она старая и беспомощная. Я пойду к ней сама! Я сумею уговорить ее. Она, наверное, даже не поняла, что вы от нее хотите.
Эдива сбежала вниз по лестнице и, если бы потребовалось, бежала так до самой деревни.
У ворот она объяснила стражнику, куда идет, и ее выпустили.
Эдива не надела плащ. Холодный ветер дул ей в лицо и яростно трепал юбки. На полпути она вдруг вспомнила, что не захватила монетку или какую-нибудь безделушку, чтобы заплатить знахарке. Значит, придется поторговаться с Хельвенной и убедить ее, что это очень важно. На сей раз помощь была нужна не деревенской девчонке, а новому хозяину поместья. Если Бревриен не выживет, всем им будет очень плохо.
Проходя по деревне, она говорила стоявшим возле своих домов людям:
– Нормандский лорд тяжело ранен.
Они провожали ее сочувственными взглядами. На их лицах было написано терпение.
Тяжело дыша, она добралась наконец до хижины знахарки.
– Хельвенна, ты должна помочь мне, – сказала Эдива, входя в дом. – У меня нет монетки, чтобы расплатиться с тобой... но ты должна помочь мне. Нормандский лорд тяжело ранен.
– Ах-ха, – усмехнувшись, кивнула Хельвенна. – Вот, значит, почему так суетились эти солдаты! Чуть не проткнули меня мечом. – Она рассмеялась. – А мне все равно. Я не боюсь умереть.
Эдива наклонилась к старухе:
– Я не собираюсь угрожать тебе, но прошу: помоги. Хельвенна покачала головой:
– Меня вынесут отсюда только в могилу. Эдива опустилась на колени возле тюфяка.
– Тебе придется это сделать. Если норманн умрет, они убьют всех нас и подожгут деревню. Пострадают все. Пожалей людей и не допусти, чтобы такое случилось!
– Значит, они злодеи. Зачем мне спасать жизнь одного из них?
– Нормандский лорд – не злодей. Я думаю если он выживет, то много хорошего сделает для Оксбери. Он справедливый и добрый. О многих ли лордах можно сказать такое?
Черные глаза Хельвенны заискрились.
– Он тебе нравится? Почему ты не скажешь прямо?
– Да, – сказала Эдива. – Он мне нравится. И я не хочу, чтобы он умер.
– Я с тобой не пойду, но скажу тебе, что надо делать.
– Сама я не сумею... у меня не получится...
– Думаешь, от моих рук будет много пользы? – Хельвенна подняла вверх распухшие руки со скрюченными пальцами. – Ты будешь моими руками, Эдива. И моими глазами. Расскажи, как выглядит его рана. В каком она месте, глубока ли – все, все.
– Трудно поверить, – сказал Роб, – но, кажется, снадобье помогает.
Форней подошел к кровати и проворчал:
– И все же он не приходит в себя.
– Это от потери крови, от слабости... Ведь правда, леди Эдива? Но рана заживает, а это. уже кое-что.
Эдива наклонилась и пощупала лоб Бревриена. Какими бы странными ни казались советы Хельвенны, но они помогли. Рана заживала. Лоб Бревриена был холодный.
– Кто бы мог подумать, что можно лечиться припарками из плесневелого хлеба?