Прекрасное искупление
Шрифт:
Но это я знаю.
Один за другим, я наполняю стаканы.
Один за тетю Прю, которая видела все, не моргая.
Один за Твилу, которая отдала все без колебаний.
Один
Один за Амму, занявшую свое место среди Великих, чтобы я снова смог занять в Гатлине свое.
Может показаться, что стакана шоколадного молока недостаточно, но на самом деле это не молоко, и все мы это знаем -- во всяком случае, все мы здесь.
Потому что лунный свет мерцает на пустых деревянных стульях вокруг меня, и как всегда, я знаю, что я не одинок.
Я никогда не одинок.
Я пододвигаю последний стакан через участок лунного света на треснутом кухонном столе. Свет мерцает, как глаз Шира.
– Выпьем,- говорю я, но имею в виду не это.
В особенности не для Аммы и не для моей мамы.
Я люблю вас, и буду любить всегда.
Вы нужны мне, и вы останетесь со мной.
Хорошее и плохое, сахар и соль, удары и поцелуи -- то,
Мы все замешаны в этом вместе, под одной теплой хрустящей корочкой пирога.
Все обо мне помнит все о вас.
Тогда я снимаю пятый стакан с полки, последний из оставшихся чистых. Я заполняю его до краёв молоком, и теперь я должен понемногу отхлёбывать его прежде чем начать пить, а то молоко выльется.
Лена смеётся над способом, которым я всегда заполняю чашку, такую полную, что сейчас всё выльется. Я чувствую, что она улыбается в своём сне.
Я поднимаю мой стакан и начинаю пить под луной.
Никогда жизнь не казалась на вкус более сладкой.
Fabula Peracta Est. Scripta Aeterna Manent.
– После того, как роман полностью написан.
Луна провидицы, слёзы Сирены,
Девятнадцать Смертей, своенравных страхов,
Могила инкуба и реки Волшебника,
Финальную страницу Конца составляют.