Прекрасный незнакомец (ЛП)

Лорен Кристина

“Мне очень жаль”,- снова прошептал я.

“Нет, ты не понимаешь”. Она посмотрела в мои глаза, по ее лицу стекали капли воды, но ей было все равно. “На тот момент мы были вместе всего лишь несколько месяцев. Все это время, почти до самого конца, я надеялась, что раньше он мне не изменял. Я думала, что это началось совсем недавно. Но Энди никогда не был мне верен, никогда”.

Я сильнее прижал ее, шепча ей на ухо: “Ты же знаешь, что это никак не связано с тобой, понимаешь? Это только говорит о том, насколько жалкий он человек. Не все мужчины такие ужасные”.

Она выпрямилась, смотря на меня, и я видел, как она пытается сдержать улыбку. В ее глазках все еще стояли слезы,

но признательность в них была очевидна. Что – то в моей груди сжалось от ее взгляда, потому что секс без обязательств, который у нас был, был просто великолепным, даже чудесным, но это - это было чем - то совершенно новым.

“Я была с ним долгое время. Часть меня задавалась вопросом, что, возможно, это я все испортила и была к нему несправедлива. Но я рада, что я сделала правильный выбор и ушла от него. Просто… на этот раз я готова к лучшему”,- сказала она.

Я проглотил это новое душевное волнение и попытался разобраться в себе, вспоминая, что эти чувства и эмоции не входили в наше соглашение, и вместо этого, попытался сфокусироваться на том, что ее абсолютно голое тело все еще прижималось ко мне.

“Миллионы мужчин готовы убить за такую женщину, как ты”,- сказал я, стараясь не дрожать голосом, и совершенно не готовый к чувству, возникшему при одной мысли о ней с другим мужчиной, как будто из меня вынимали нутро и заливали все ледяной водой. С этим отрезвляющим осознанием, я потянулся, закрыл вентиль, и взял неподалеку висящее полотенце. “Давай – ка, высушим тебя; здесь уже стало холодать”.

“Но... ты не хочешь...”

“У тебя был трудный день”,- сказал я, приглаживая ее волосы. “Позволь мне сегодня быть джентльменом, но в следующий раз я возьму причитающееся мне в двойном размере”. Я хотел попросить ее остаться, но я не был уверен, что смогу справиться, если и в этот раз она откажет мне. “Ты в порядке?”

Она кивнула, прижимая свое личико в моей груди. “Думаю, мне просто нужно немного поспать”.

“Я попрошу Скотта отвезти тебя домой”.

Мы одевались молча, открыто наблюдая друг за другом. Это была обратная сторона соблазна - смотреть, как она надевала джинсы, застегивала лифчик, накрывала грудь свитером. Не думаю, что когда – нибудь я хотел ее больше, чем тогда, когда был свидетелем того, как она собиралась.

Я влюблялся в нее. И я был в самой настоящей жопе.

В субботу утром я звонил Саре как минимум двадцать раз, но сразу же прекращал вызов, не давая гудку прозвонить. Мой разум твердил мне, что я должен дать ей немного личного пространства. Но блядь, я так хотел ее увидеть. Я вел себя как долбанный подросток.

Позвони ей, ты, идиот. Попроси ее сегодня куда – нибудь с тобой сходить. Не принимай НЕТ в качестве ответа.

В этот раз я почти отказался от мысли, потому что мужчина, который несет такую банальную херню, вообще не достоин звонка ни к одной женщине.

Все утро я придумывал отговорки, твердя себе о том, что, возможно, она занята. Черт, я даже не знал, были ли у Сары в этом городе друзья, кроме Хлои и Беннетта. Я же не мог задавать ей таких вопросов, или мог? Блядь, нет. Она выколет мне глаза своим каблуком. Но чем именно она занималась во внерабочее время? Я играл в регби, пил пиво, бегал, ходил на выставки предметов искусства. Все, что я о ней знал, сводилось либо к тому, как она занималась сексом, либо к той жизни, которую она оставила позади. Я так мало знал об этойее жизни, которую она начала строить,

переехав в Нью – Йорк. Может быть, она захочет провести со мной время после дерьмового дня, который был у нее вчера.

Время стать мужчиной, Стелла.

Наконец – то, я затолкал свой хребет обратно в спину, и позволил гудку прозвонить.

“Алле?”- ответила она, прозвучав несколько смущенно.

Конечно, она смущена, ты, задница. Ты ей, вообще – то, никогда не звонил.

Я сделал глубокий вдох и стал нести самый нелепый в своей жизни бред: “Так, послушай, до того, как ты что – нибудь ответишь, я знаю, что мы не встречаемся с тобой как обычные мальчик и девочка, и я прекрасно понимаю твою неприязнь к отношениям после блуждающего пениса конгрессмена Мортона, но когда ты приехала ко мне прошлым вечером, ты была в очень подавленном состоянии, и если бы ты хотела чем – нибудь заняться сегодня – я не имею в виду, что тебе надо чем – то заняться (но даже если и надо, это не подразумевает, что у тебя не может быть других вариантов на выбор), и все же, если хочешь, ты можешь прийти на мою игру в регби”. Я замолчал, пытаясь услышать хоть какие – нибудь признаки жизни на том конце телефона. “Ничто не прочищает мозги лучше, чем толпа грязных, потных британцев, пытающихся переломать друг другу кости”.

Она рассмеялась. “Что?”

“Регби. Приходи сегодня посмотреть на мою игру. Или, если хочешь, можешь встретить нас всех после игры в пабе у Мэдди, что находится в Гарлеме”.

В течение, как мне показалось, недели, она не произносила ни звука.

“Сара?”

“Я думаю”.

Я пересек комнату и стал беспокойно дергать шторы на окнах, что выходили в парк. “Думай громче”.

“После обеда я иду с подругой в кино”,- начала было она, и я почувствовал, как в моей груди несколько ослабло напряжение при слове подруга. “Но, думаю, что после этого я смогу появиться в баре. В какое время, ты думаешь, вы закончите?”

Став еще большим придурком, чем минуту назад, я сжал кулаки в ликующем победном жесте и тут же захотел себя за это прибить. “Игра продлиться, примерно, до 15:00. Будь в баре к 16:00”.

“Буду”,- сказала она. “Но Макс?”

“Хмм?”

“Ты думаешь, твоя команда победит? Потому что у меня нет желания сидеть в баре в окружении грязных, унылых британцев”.

Рассмеявшись, я заверил ее в том, что мы всех разгромим.

Мы надрали им задницы. Я редко испытывал жалость к другой команде, а большинство команд, с которыми мы играли - американские, и, несмотря на то, что это не их вина, и у них не было регби в крови - порой бывало так приятно их потоптать. Но эта игра, должно быть, стала исключением. Мы перестали следить за счетом уже на половине игры. Отчасти, я приписывал себе это сочувствие потому, что после нас должна была встретить Сара. Но только отчасти. К концу игры казалось, что мы лупили их, словно десятилетних сопляков, и я стал испытывать угрызения совести.

Мы с шумом ворвались в бар, занося Робби на наших плечах, и выкрикивая слова из гораздо более пошлой версии “Жаворонка”. Бармен, и по совместительству хозяйка - Маделин, помахала нам, как только увидела нас, и тут же выставив двенадцать кружек пива, стала их наполнять.

“Эй!” Крикнул Роби своей жене. “Любимая, виски!”

Мэдди показала ему знак победы, но убрала маленькие стопочки со стойки бара, бормоча что – то о том, что Робби пьян и что его грязная задница сегодня будет спать без нее.