Прекрасный принц
Шрифт:
И отправился в ванную комнату, раздеваясь на ходу.
– Сейчас, еще минутку, – сказала она. Подошла к окну и уставилась в темноту ночи.
Лукас не стал спорить. Пусть, подумал он, ей нужно несколько минут побыть одной и упокоиться. Он не стал снимать брюк, чтобы не испугать ее, и улегся поверх покрывала. Через час проснулся и, еще даже не открыв глаз, понял, что ее нет рядом с ним в постели. Она так и стояла у окна, склонив низко голову и скрестив руки на груди. Лукас не видел ее лица и не слышал никаких звуков, но был уверен, что она плачет.
Ее безмолвные страдания были душераздирающими. Лукас встал с постели и тихо подошел к
Черт побери, подумал Лукас, да он и в самом деле джентльмен.
Его прелестная молодая жена прошла столько испытаний за последние несколько месяцев. Мужчина, которого она любила – или так ей казалось – и за которого собиралась замуж, предал ее; женщина, которая воспитала ее как свою дочь и уговорила выйти замуж на незнакомца, умерла, а у бедняжки даже не было часа, чтобы предаться скорби; а теперь она наверняка считает, что больше никогда не увидит детей своей сестры. Лукас знал, что, если потребуется, она проведет всю оставшуюся жизнь в поисках малюток – настолько сильно было в ней чувство ответственности и семейного долга.
Ее преданность потрясла его. Тэйлор действовала так, словно собиралась взять на себя роль матери. Раньше он думал, что она намерена просто помогать каким-то другим родственникам воспитывать близнецов.
Она называла их своими крошками. Лукас не знал, каковы ее планы на будущее. В данный момент его больше всего волновало настоящее.
Девочки. Если понадобится, он готов хоть в ад, лишь бы вернуть этих невинных малышек.
На сей раз зло не одержит верх.
Лукас вновь и вновь про себя повторял эту клятву по дороге в Цинциннати. Он не понимал, молится ли он Богу или бросает Ему вызов. Но в одном был уверен – детей он вернет.
Хантер ожидал их на вокзале. Лукас расценил его появление как знак того, что удача, а может быть, и сам Господь Бог на их стороне. Его друг проделал длинный путь в седле и выглядел усталым. Его рыжевато-коричневые рубаха и штаны покрылись слоем пыли. На нем был такой же, как у Лукаса, специальный ремень для оружия. Они оба предпочитали носить его, что было необычно для Запада. Большинство разбойников и горцев засовывали револьверы прямо в карманы или за пояс.
Друг Лукаса, такой же высокий, как и сам Лукас, был тонкий, как тростник, с иссиня-черными волосами и карими глазами. Своей мастью он был обязан бабушке-индианке. И нравом тоже. Мягкий в обращении, он редко сердился или раздражался, а нравственные принципы его большинству людей были просто недоступны. В детстве его, как и Лукаса, подвергали остракизму. Лукаса презирали за то, что он был незаконнорожденным и сиротой; Хантера – за то, что он был, как выражались эти узколобые невежи, смешанных кровей. Они подружились в детстве по необходимости и от одиночества. Но с годами дружба их окрепла.
Тэйлор взглянула на него и подвинулась поближе к Лукасу. Вид у мистера Хантера был, прямо сказать, устрашающий – грубый и сердитый. О лучшем она и мечтать не могла.
Когда Лукас представил их друг другу, Хантер дотронулся до края шляпы, сказал: «Мэм» и сразу переключил внимание на ее мужа.
– Здесь две возможности.
Лукас кивнул и ухватил Тэйлор за локоть, пытаясь сдвинуть ее с места, но она никуда не собиралась идти, пока не выскажется.
– Лукас говорит, что вы редко выбираетесь из своего дома в горах, мистер Хантер. Может быть, вы сочтете меня за дурочку, но я все равно думаю, что сам Господь послал вас с каким-то поручением, и вы оказались совсем рядом с Цинциннати. Нам совершенно необходим еще один сильный, умный и находчивый человек, и вот Он посылает нам вас. Я хочу поблагодарить за любую помощь, которую вы готовы оказать.
Хантер растерялся от ее слов и был поражен тем, как она сразу и без всяких обиняков приняла его. Не зная, что ответить, он просто уставился на нее и ждал, что она еще скажет. И она не заставила его долго ждать.
– Лукас говорит, что вы второй самый лучший следопыт в Америке.
Сделав такое заявление, она наконец позволила мужу взять себя под руку и потащить вперед. Хантер зашагал рядом.
– Второй! А кто первый? – поинтересовался он. Тэйлор улыбнулась ему:
– Лукас. Он сам так сказал.
Хантер не мог понять: шутит она или говорит искренне. И посчитал своим долгом внести некоторую ясность:
– Лукас все перепутал, мэм. Это он на втором месте.
Тут вмешался Лукас:
– Мы забросим Тэйлор в гостиницу, а потом…
– Я хочу с вами, – перебила она.
– Ни в коем случае. Вам надо выспаться. Вы едва стоите на ногах. Я спал в поезде. Вы – нет.
– Лукас, я прекрасно себя чувствую. Честное слово.
– А выглядите ужасно. Если не отдохнете, то можете заболеть.
Они бы так и продолжали спорить, если бы не вмешался Хантер и не привел совершенно неоспоримый аргумент:
– С вами мы не сможем действовать быстро.
– Тогда я буду ждать в гостинице, – незамедлительно ответила она.
Тэйлор просто убивало, что ее не берут с собой, однако она понимала почему: им придется бывать в таких местах, где присутствие дам совсем нежелательно. Это обстоятельство само по себе мало смущало ее, но ведь тогда Лукас будет в основном присматривать за ней, вместо того чтобы искать малюток.
На сей раз Тэйлор не пришлось уговаривать Лукаса прихватить с собой оружие. Они с Хантером помогли ей поселиться в гостинице. И, едва успев бросить ее сумки на кровать, Лукас тут же схватил и зарядил револьверы, а надел и застегнул ремень на бедрах уже на ходу. Он ушел, даже не попрощавшись, чтобы не терять времени.
Она нервничала и ходила по комнате больше часа, но потом решила заняться чем-нибудь, чтобы немного отвлечься. Приняла ванну, вымыла голову, распаковала одежду, а потом, накинув пеньюар, вытянулась на кровати. Решила, что передохнет несколько минут, а потом оденется.