Прекрасный принц
Шрифт:
Почти все деньги, которые скопил, он истратил, нанимая людей для слежки за Колдером, когда сам не мог этого делать. Но его терпение иссякло, и перед отъездом в Англию он принял решение, что, когда вернется, выследит этого человека, как зверя, каковым тот на самом деле и был, и убьет его. И к черту улики.
– Как я понимаю, этот модник из правительства, с которым ты говорил, похоже, тебе поверил.
– Трэвис?
– Ты ведь ему про золото рассказал, да? Ты говорил, он неплохой парень, – напомнил Хантер другу.
Лукас кивнул. Трэвис действительно был хорошим человеком. Он выслушал Лукаса и, хотя, кроме его слов, не располагал никакими другими доказательствами, все же решился своей властью изменить протоколы, где восемь пропавших без вести бойцов значились как дезертиры. Трэвис снял с них это пятно. Но было еще кое-что. Лукас помнил, где захоронены эти люди, и считал, что их следует перевезти домой, к семьям. Трэвис же хотел, чтобы они оставались там, где были. Этот вопрос так и не был решен.
– Значит, Колдер в конце концов отправился за своим золотом, да?
– А Трэвис отправился за ним, – отвечал Хантер.
– Черт побери! – шепотом выругался Лукас.
Он был так поглощен своими мыслями, что даже не слышал, как близнецы дружно повторили ругательство.
– И Колдер сумел удрать от Трэвиса, я правильно понял?
– Да, именно так, – ответил Хантер, – Ему его дружки помогли. Трэвиса даже ранили, но, слава Богу, не серьезно.
– А золото? – поинтересовался Лукас.
– Оно у Колдера.
Лукас тяжело вздохнул. Вслед за ним тотчас вздохнула Элли, а потом Джорджи.
– Эти охотники хотели, чтобы я помог им выследить Колдера, – заметил вскользь Хантер. – И вознаграждение солидное. Они уверены, что он направляется на Запад.
– А ты их разубедил? – спросил Лукас.
– Нет.
– Колдер направляется на Север. Там его спрячет брат.
– В Чикаго, – проговорил Хантер. Они оба знали, что брат Колдера живет именно там.
– Да, – согласился Лукас. – Колдер наверняка направляется в Чикаго.
Входя в комнату, Тэйлор услышала последнюю реплику Лукаса и обрадовалась тому, что есть нейтральная тема для разговора. Она долго не решалась поднять голову, делая вид, что застегивает поярок на платье. Потом, набравшись храбрости, подошла к мужу и Хантеру. Поцеловала девочек, пожелав каждой доброго утра, улыбнулась, когда они захихикали, и спросила Лукаса, кто такой Колдер.
– Да так, никто, – солгал он. – Виктории опять нездоровится. Ты не хочешь сходить к ней?
– Ее опять тошнит, – быстро добавил Хантер.
Они оба старались перевести разговор на другую тему. Тэйлор решила пока не возражать. Она попозже узнает, кто такой Колдер. Конечно же, не приходилось сомневаться, что Колдер много значит для Лукаса. Это было ясно по его тяжелому взгляду, когда он просто произнес имя этого человека.
Тэйлор оставила мужа с малышками, а сама пошла в соседнюю комнату посмотреть, что делает Дэвид Дэниел.
Мальчик пытался застелить постель. Она поцеловала его и помогла завершить этот труд.
Почему-то сегодня он стеснялся ее и имел очень торжественный вид. Тэйлор села на край кровати и притянула его к себе.
– Ты чем-нибудь взволнован, Дэвид?
– Сегодня я Дэниел, – сообщил он ей.
Она улыбнулась:
– Хорошо, Дэниел. А теперь скажи, что же тебя волнует.
У мальчика оказалось довольно много тайных страхов и опасений, и все они касались близнецов. Больше всего он беспокоился по поводу еды. Девочкам надо есть часто, втолковывал он Тэйлор, ни у одной из них нет туфелек; так как же они выйдут на улицу, чтобы найти поесть, – босиком? Он не хочет, чтобы над его сестренками смеялись.
Тэйлор успокоила его, объяснив, что они позавтракают прямо в номере. После завтрака ей надо сходить в банк. Это недолго, а с ними пока побудет Виктория. А потом они все вместе пойдут по магазинам. И в первую очередь купят обувь.
Но ей казалось, что какая-то мысль по-прежнему не дает мальчугану покоя.
– Ты еще о чем-нибудь хотел поговорить? – спросила она.
Уставившись в пол, он крепко схватил ее за руку.
– Как мне вас называть?
– А как бы тебе хотелось называть меня?
– Джорджи называет вас «мама». Но она так называет каждую тетю. Она всегда все путает. И Элли назвала вас мамой сегодня утром. Я слышал. Наверное, тоже запуталась.
– Я очень хочу, чтобы они звали меня мамой.
– Может, и мне тогда тоже? – выпалил он. – Тогда они ничего не будут путать, правда ведь? А то если я стану звать вас по-одному, а они по-другому…
Тоска в его голосе болью отозвалась в сердце Тэйлор.
– Я и сама надеялась, что ты будешь не против звать меня мамой.
– А вам разве уже много лет? Вы на вид такая молодая!
Взгляд у Дэниела вновь стал озабоченный. Тэйлор улыбнулась.
– Мне уже достаточно лет, – заверила она его. – Ну что, договорились?
Он отрицательно покачал головой:
– Все-таки мне не стоит звать вас «мама». Я уже большой. Мне уже семь. Это только малыши говорят «мама». Мне надо говорить «матушка».
Тэйлор обняла его за плечи и прижала к себе.
– Пусть будет «матушка», – прошептала она.
Это были ее последние спокойные минуты за целый день. Прежде всего Лукас не пустил ее одну в банк и настоял на том, чтобы проводить ее туда.
Для визита в банк она надела белую блузку со стоячим воротничком, отделанным кружевом, и простую черную юбку в складку. Волосы расчесала и завязала их сзади лентой.
Так могла одеться чопорная классная дама, но на Тэйлор это одеяние показалось Лукасу сногсшибательным. Ему пришлось силой подавить в себе желание незамедлительно сорвать с нее все до последней нитки и заняться с ней любовью. Она выглядела весьма благопристойно, но он-то знал, какая страсть таится у нее внутри, и прекрасно помнил ее шелковистую, золотистую кожу, скрытую сейчас всеми этими тряпками.