Прекрасный зверь
Шрифт:
— Не думаю, что лекарства помогут, — выдавливаю я, завороженная опасным блеском в его глазах.
— И я не ожидал, что ты будешь беспокоиться о моем самочувствии.
— Конечно, беспокоюсь! Мы находимся практически в глуши. До поместья не меньше получаса езды. Как ты собираешься вести машину в таком состоянии?
— В каком состоянии?
— Истекая кровью! — кричу я, пока в уголках моих глаз собираются слезы.
— Я справлюсь, даже истекая кровью, vespetta.
С моих губ срывается разочарованное всхлипывание.
— Как ты можешь быть таким спокойным? Ты же ранен! Что, если у тебя будет шок? Или сильная кровопотеря? Я не знаю, как оказывать первую помощь, Рафаэль! А что, если мне нужно будет отвезти тебя в дежурку, а ты потеряешь сознание? Я даже не знаю твою группу крови! Или есть ли у тебя аллергия на лекарства. Что, если…
Рафаэль прижимаются губами к моим. Как обычно, когда он целует меня, я забываю обо всем, кроме него.
— Ты можешь сесть за руль, — бормочет он мне в губы. — Или мы можем сесть в машину, и ты оседлаешь мой член. И ты убедишься в том, что моя кровь перенаправлена в другое место.
Я прикусываю его нижнюю губу. Сильно. Затем заставляю себя разорвать поцелуй.
— Ключи.
Глаза Рафаэля сужаются в ухмыляющиеся щелочки, пока он достает ключи из кармана и кладет их на мою протянутую ладонь. Я забираюсь на водительское сиденье и тянусь к рулю. Но он и педали, похоже, находятся в другом часовом поясе.
— Эмм… Где… — начинаю спрашивать я, но уже скольжу вперед.
— Вот, — говорит Рафаэль, держа переключатель на внешнем крае основания сиденья. — У меня нет дополнительных подушек, — продолжает он, нажимая на другой регулятор, чтобы поднять сиденье, — но впредь я позабочусь о том, чтобы они были в машине.
— Подушки?
— Да. — Он обходит машину и садится с пассажирской стороны. — С дополнительными подушками тебе будет легче видеть из-под руля.
Я качаю головой. Сицилиец только что дразнил меня?
— У тебя есть GPS? — спрашиваю я, заводя двигатель. — Я не могу найти дорогу по этим чертовым извилистым грунтовым дорогам.
— Мне нравятся извивающиеся грунтовые дороги. Одна из основных причин, по которой я обожаю район Таормины в том, что здесь не так много автомагистралей.
— А что плохого в хорошем шоссе?
— Они портят пейзаж.
Я украдкой смотрю на него краем глаза.
— Как ты себя чувствуешь?
— Странно.
В моей голове мгновенно срабатывает сигнализация.
— Что не так?
— Я еще никогда никому не давал водить свою машину.
— Почему?
— Как уже говорил, я не люблю, когда трогают мои вещи. Это касается и моих машин. Моей одежды. — Он включает GPS, затем встречает мой взгляд. — Моей кровати.
Прикусив нижнюю губу, я быстро смотрю на дорогу перед нами. Я ношу одежду Рафаэля с тех пор, как приехала сюда. На самом деле, он приложил
— Почему? — спрашиваю я.
— Потому что много лет назад я потерял всё, что у меня было, и у меня нет ничего, что можно было бы назвать моим. Всё, что я имею сейчас, я добыл кровью и потом и при этом пожертвовал большей частью души. — Легкий ритм его слов меняется, и тон становится более резким. — Я не готов делиться тем, за что мне пришлось заплатить своей душой, Василиса.
— Но ты делился ими со мной.
— Да. — В уголках его игривых глаз появляются морщинки. — Потому что ты тоже моя.
Это такая шовинистическая фраза. Но вместо того, чтобы потревожить меня, его чувство собственничества посылает приятное тепло в мою грудь. От его слов я таю. Боже, помоги мне. Я нахожусь в нескольких мгновениях от того, чтобы свернуться калачиком у него под боком и мурлыкать, как счастливый котенок.
— Я не твоя, — бормочу я и сворачиваю на главную дорогу. — Из-за потери крови ты бредишь.
— Значит, будешь моей. — Рафаэль открывает бардачок и достает пачку сигарет.
— Да что с тобой не так? — Я таращусь на него.
— Что?
— Курение может увеличить вероятность кровотечения, а также повлиять на заживление раны, вот что. — Я вырываю пачку у него из рук и бросаю ее в открытое окно.
— Ты ведь понимаешь, что если я умру, ты сможешь вернуться домой? — Он кладет теплую ладонь мне на бедро, на голую кожу в разрезе моего платья. — Знаешь, я живо представляю себе твое прекрасное обещание о том, где собаки будут грызть меня и обгладывать мои останки. Это, пожалуй, самая интригующая угроза смерти, которую я когда-либо получал.
Я крепче сжимаю руль и не свожу глаз с дороги. Он прав. Если его не будет, я обрету свободу. Такая возможность даже не приходила мне в голову. На самом деле, одна мысль о том, что с ним может случиться что-то плохое, вызывает ощущение тяжести в желудке.
Я сильнее нажимаю на педаль газа.
Рафаэль скользит рукой по моему бедру, затем поднимает выше.
— Ммм… Я и не знал, что быть пассажиром так приятно.
Кончики его пальцев слегка касаются моего лобка под трусиками.
— Рафаэль. — Я втягиваю дрожащий воздух. — Я веду машину.
— И ты отлично справляешься. — Еще одно нежное поглаживание, и давление его пальцев усиливается. — Как тебе внедорожник?
Дрожь пробегает по моему позвоночнику, и я едва не съезжаю с дороги, слишком близко подойдя к придорожному барьеру.
— Ощущение, будто управляешь танком. Я предпочитаю машины с более низкой посадкой.
— Хорошо. Я закажу для тебя спортивный кабриолет.
— Я не хочу, чтобы ты покупал мне машину! Пожалуйста, убери руку.