Прелесть
Шрифт:
Бизли, конечно, будет болтать. Но кто обращает внимание на то, что несет Бизли? Все в Уиллоу Бенде знали, что Бизли тронутый.
Наконец вернулся Бизли. В старой газете он принес три неумело сделанных сандвича и почти полную бутылку молока.
— Да ты, как я вижу, не очень торопился, — без раздражения заметил Тэн.
— А мне было интересно.
— Что именно?
— Приехали три больших грузовика и привезли какие-то тяжелые вещи. Два или три больших шкафа и еще кучу всякого барахла. Они все поставили в подвал. Ты
— Совсем забыл, — спохватился Тэн. — Генри предупреждал, что пришлет счетную машину, а я забыл.
Он съел сандвичи, разделив их с Таузером, который в порыве благодарности измазал его маслом.
Покончив с едой, Тэн поднялся и взял в руки лопату.
— А теперь за работу, — предложил он. — Мы должны кончить.
— Но в подвале-то все так и стоит.
— Подождет, — ответил Тэн. — Нужно развязаться с этим делом.
Когда они кончили копать, было совсем темно. Тэн устало оперся на лопату.
Четыре метра на семь в поперечнике и три в высоту — и все из матового стекла, звенящего от прикосновения лопаты. «Должно быть, они совсем маленькие, — подумал Тэн. — Иначе как бы они уместились в этом ящике, особенно если их много. Неизвестно, какой путь им пришлось проделать. Но все же они как-то разместились. Значит, все у них было предусмотрено. Не будь они такими крошечными, они не смогли бы забраться в щели между балками пола (при условии, что они вообще реально существуют и все это не сплошная чушь)».
Если они и побывали в доме, то ясно, что сейчас их там нет. Таузер чуял или слышал что-то утром, а сейчас он был совсем спокоен.
Тэн вскинул лопату на плечо и прихватил с собой кирку.
— Двинулись, Бизли, — кивнул он. — День был длинный и тяжелый.
Пройдя напрямик через кустарник, они вышли на дорогу. В ночной тьме то там, то здесь мелькали светлячки, уличные фонари покачивались от легкого летнего ветерка. Звезды были яркие и четкие.
«Возможно, они еще в доме, — подумал Тэн. — Наверное, поняли, что Таузер их учуял, и что-нибудь сделали, чтобы он больше не ощущал их присутствия».
«Вероятно, они хорошо приспосабливаются. Похоже, что так. С какой легкостью они устроились в человеческом жилье», — подумал он мрачно.
Они с Бизли шли в темноте по усыпанной гравием дорожке, ведущей в гараж. Нужно было положить инструменты. Но странное дело — гаража не оказалось.
Не было гаража, не было и фасада дома, дорожка резко обрывалась, и за ней не было ничего; в том месте, где кончался гараж, стена изгибалась.
Они подошли ближе к стене и остановились в темноте, еще не веря своим глазам.
Не было ни гаража, ни порога, ни фасада дома. Будто кто-то взял противоположные углы фасада, свел их вместе, и вся передняя стена дома оказалась внутри кривизны.
Теперь Тэн стал владельцем дома с завернутым внутрь фасадом. И хотя это выглядело просто, на самом деле все оказалось сложнее: кривизна была не такой, какой следовало бы ожидать в подобном случае, — длинная линия, изящно изогнутая и очень нечеткая, будто фасад совсем убрали, а оставшаяся часть дома расположилась так, чтобы как-то замаскировать это исчезновение.
Тэн выронил кирку и лопату — они со стуком ударились о твердую дорожку. Он провел рукой по глазам, будто снимая с них невидимую пелену.
Когда он убрал руку, ничего не изменилось.
Фасада по-прежнему не было.
Он несколько раз обежал вокруг дома, едва сознавая, что делает, и внутри у него рос страх.
Задняя стена была на месте. С ней ничего не произошло.
Он поднялся на крыльцо, Бизли и Таузер последовали за ним. Распахнув дверь, Тэн ворвался в переднюю, пронесся по лестнице, в три прыжка пересек кухню и бросился в гостиную, чтобы снова посмотреть, что же произошло с фасадом.
Остановившись в дверях и ухватившись за косяк, Тэн ошалело уставился в окно. Он отлично знал, что на дворе ночь, прекрасно видел светлячков в кустах и в камышах, фонари на улице, звезды в небе. Но в окна его комнаты лился поток солнечного света, а за домом лежала какая-то незнакомая страна, ничем не напоминающая Уиллоу Бенд.
— Бизли, — крикнул он. — Погляди в окно! Бизли поднял голову.
— Интересно, что это за местность? — спросил он.
— Я и сам бы хотел это знать, — откликнулся Тэн.
Таузер нашел свою миску и, подталкивая носом, начал возить ее по всей кухне, давая этим понять Тэну, что его пора кормить.
Тэн прошел через комнату и открыл наружную дверь. Гараж был на месте. Пикап стоял, упираясь носом в открытую дверь гаража, а легковая машина, как всегда, находилась внутри.
Фасад тоже был в полном порядке, но остальное…
В двух футах от грузовика дорожка обрывалась, и за ней не было ни двора, ни леса, ни дороги, а просто пустыня, покрытая галькой и песком, плоская уходящая вдаль пустыня, ровная, как пол, с редкими пятнами камней и кустами чахлой зелени. Огромное слепящее солнце висело прямо над горизонтом, который виднелся где-то очень далеко. Но самое удивительное заключалось в том, что солнце находилось на севере, где ему было совсем не место. Кроме того, оно сияло ослепительно белым светом.
Бизли вышел на порог, и Тэн увидел, что он дрожит, как испуганный пес.
— Может быть, тебе лучше вернуться и состряпать нам ужин? — мягко сказал Тэн.
— Но как же, Хайрам… — начал Бизли.
— Все в порядке, — успокоил его Тэн. — Все будет в порядке.
— Ну, если ты так говоришь, Хайрам.
Он вошел в дом, хлопнув дверью, и через минуту Тэн услышал, как он гремит посудой на кухне.
Неудивительно, что Бизли так перепугался. Хоть кого свалит такая штука: выйти из своей парадной двери и очутиться в незнакомой стране.