Прелесть
Шрифт:
– Не самый ловкий, – отозвался пятнашник с обезоруживающей прямотой. – Но лучший, какого мы встречали. Играйте больше – станете еще лучше.
Генерал усмехнулся. «Ну в точности сержант и капитан со своими вечными шахматами», – подумал он.
Повернувшись к пятнашнику, он похлопал того по плечу.
– Пошли назад в палатку, – предложил генерал. – Там еще осталось кое-что в кувшине. Зачем же добру пропадать?
Зеленые, на вылет!
Когда капитан ВВС Кермит Кэри вышел из госпиталя, косые лучи закатного
Но Кэри этих теней не видел. Его неотступно преследовал один и тот же образ: забинтованная голова и точно так же обмотанные марлей кисти рук, похожие на громадные боксерские перчатки. А еще вонь антисептика, густые пары эфира и вдобавок ко всему едва уловимый запах страданий.
В ушах продолжало звучать бессвязное бормотание, срывавшееся с распухших губ, а перед глазами слепо хватали воздух бесформенные белые комья.
Но тяжелее всего давили на душу негодование и стыд, исходившие от раненого. Негодование оттого, что Кермит Кэри посмел к нему прийти. Стыд оттого, что Регги теперь полный инвалид.
Кэри тряхнул головой, пытаясь избавиться от назойливых мыслей, но те никуда не делись. Возможно, ему не стоило приходить. Возможно, ему следовало забыть о Регги так же, как он заставил себя забыть об остальных. Все они мертвы, а Регги пока жив, но…
Потребовалось некоторое усилие, чтобы мысленно произнести эти слова. Для Регги было бы лучше, если бы он умер. В сущности, Регги и так уже покойник. Кэри вздрогнул, представив, что скрывается за этими бинтами.
Как правило, человеку, которого вытащили из горящего самолета, уже нет никакого смысла жить дальше. Не стоит вытаскивать людей из горящих самолетов, подумал Кермит Кэри.
Он ускорил шаг, высматривая такси или военную машину, которая могла бы подбросить его до аэродрома. Но такси не попадались, а пробиравшиеся по запруженным улицам армейские грузовики были забиты до отказа.
Вероятно, он совершил ошибку, решив проведать Регги. Если бы не пришел, Регги решил бы, что он занят. Хватило бы и записки. Но нет, он должен был пойти…
Они с Регги остались последними из первого состава истребительной эскадрильи номер шесть. В первом составе Кермита звали Бешеным Янки, но те времена давно миновали. Для молодежи, заменившей прежних летчиков, он попросту Кэри. К нему относятся с уважением, но и с некоторой отчужденностью, и не спускают с него глаз.
Кэри знал причину. Однажды, внезапно войдя в столовую, он услышал обрывки разговора:
«Как долго Кэри сумеет продержаться? Даже если ты сделан из стали…»
И все такое прочее. Когда он наконец сломается? Сколько еще ему будет везти? Надолго ли хватит силы духа?
Естественно, кое о чем парни догадываются. Но обо всем догадаться не могут. Они не знали, каково это – остаться единственным из первого состава эскадрильи. Они не знают, каково это – видеть, как уходят один за другим друзья.
О’Мэлли убит над Дюнкерком. Смит и Читтенден – факелы в небе над Дувром. Капитан Уэлш с воплем падает в Темзу. Молодые не представляют, каково это – видеть новые лица, сменяющие старые, слышать новые голоса вместо прежних.
И уж
Рядом с Кэри взвизгнули тормоза.
– Подвезти? – спросил голос.
Кэри очнулся.
– Да, пожалуй.
– Куда?
Кэри объяснил.
– Как раз проезжаю мимо, – сказал водитель.
Кэри пригляделся к нему. Явно из клерков – одет недорого, но опрятно, уже немолод. Седина на висках, потертый воротник пиджака и слегка обтрепавшиеся манжеты рубашки.
Кермит легко мог представить жилище этого человека до того, как начались бомбежки. Собственный домик с цветами в саду. Может быть, розы? Да, решил Кэри, наверняка розы.
– Приходится спешить, – сказал водитель. – Вечером снова повезу старуху и детей из города.
– Вполне разумно, – кивнул Кэри.
– Недосыпаем малость, – продолжал водитель. – Но ничего, справляемся.
Негромко гудел двигатель, то и дело покашливая. Дважды они останавливались, чтобы подобрать пешехода. Несколько раз приходилось объезжать огороженные веревками участки, где лежали бомбы с часовым механизмом, и заваленные обломками зданий улицы.
Кэри расслабился, погрузившись в мысли; он едва слышал разговоры троих попутчиков. Вспоминал полувнятные слова, проникавшие сквозь бинт:
«Это был фон Раусниг. Я сбил одну из его приманок, но он меня поджег…»
Кэри не спросил у Регги, почему тот не выпрыгнул с парашютом. Наверняка для этого имелась причина. Вероятно, он пытался избежать катастрофы, спасти машину.
Так это был фон Раусниг!
– Через пару часов они должны вернуться, – сказал водитель.
– Кто? – спросил Кэри.
– Джерри [1] .
– Вернутся, – согласился Кэри. – Можно не сомневаться.
Несколько минут спустя водитель высадил его у летного поля. Когда Кэри вошел в столовую, его сослуживцы уже поужинали и выстроились в очередь к бару.
1
Презрительное прозвище немцев в Британии во Вторую мировую войну, аналогичное нашему «фриц».
– Давай сюда, Кэри! – громогласно приветствовали его. – Тебе причитается двойная порция. Похоже, нам снова предстоит веселая ночка.
– Будет луна, – сказал молодой Харви.
– Интересно, фон Раусниг вылетит сегодня ночью? – спросил Дерек.
Послышались недовольные возгласы:
– Фон Раусниг, грязный трус! Всегда летает с двумя ведомыми, так что до него не добраться.
– Получил награду от самого Гитлера, – насмешливо бросил Харви. – За что?
– Слушайте, парни, – заявил Кэри, – фон Раусниг – хороший боец. Он знает свое дело. И не рискует, как вы. Он всегда бьет наверняка. И уж точно не млеет от всякого сумасбродства в небесах.