Прелести жизни. Книга вторая. Цена жизни. Том 9
Шрифт:
Заодно мне хотелось подышать свежим воздухом и посмотреть на улицу с высоты пятиэтажного здания, в котором жила наша семья.
Затисканный своей работой давно забыл, как выглядит наш микрорайон с высоты пятиэтажного здания. Наверно, много произошло перемен в нашем микрорайоне?
На лоджии с потолка свисала толстая фанера, которой утеплял всю лоджию. В углу стояли бруски и доски для пола лоджии. Рядом валялся столярный инструмент, заржавевший от времени. Уже даже забыл, когда пользовался этим инструментом. Надо пригласить сюда пару своих строителей на выходной день,
Тогда не затеял бы это бесконечное переоборудование своей новой квартиры. Ведь никто в нашем доме не додумался утеплять лоджию и обшивать все двери своей квартиры кожей крокодила.
Можно было жить спокойно в такой же квартире, как и все наши соседи. Так нет же! Захотелось лучше жить. Словно после «Евроремонта» другой жизни не будет в нашей семье.
4. Разборки в военкомате.
В понедельник утром не пошёл к себе на работу. Решил в первую очередь сходит в военкомат и разобраться с вопросом Артура насчет его повесток в военкомат. Откровенно говоря, ходить мне было некуда.
После того, как ушёл со своим офисом из развалюхи Полтиелова Игоря Нисимовича, у меня ни стало своего постоянного офиса. Стал, как первые короли европейских стран, объявлять своё место там, где меня принимают.
Начинал с переезда моего офиса в свою квартиру. Потом немного прибывал в офисе Насреддинова Хуршеда. Перед тем как пропасть на два месяца в горах Таджикистана, временно поселился в офисе Алимова Умеда.
Постоянного места офиса не имею. К этому времени все мои службы двух предприятий, которыми стал руководить, были разбросаны по разным офисам знакомых и друзей в Душанбе.
Конечно, так было невозможно дальше работать, но строить новый офис не было никакого смысла. Надо было подготовить все необходимые документы по МАК «Сандро».
Затем готовиться к отъезду в другую страну вместе со своими офисами и с семьёй. Здесь достаточно много останется кураторов, которые будут вести контроль моих фирм в Таджикистане.
На новом месте работы открою новый офис. На новом месте постоянного жительства, возьму себе в офис самые нужные службы для своего бизнеса.
Когда подходил к военкомату Фрунзенского района в Душанбе, за которым была закреплена наша семья, то ещё издали увидел зелёные повязки на головах работников военкомата.
Понял, что дела моего старшего сына Артура не важные с учётом в военкомате. С исламистами мне говорить будет трудно. Мало того, что никого не знаю из исламистов. Кроме того, исламисты не пойдут ни на какие уступки, чтобы оставить моего старшего сына в покое.
Надо будет с исламистами как-то деликатно поговорить. Убедить их в том, что отсутствие моего старшего сына в рядах моджахедов никак не навредит движению ислама в Таджикистане.
Ведь мой сын относится совсем к другой религии, которая не стремиться к власти в республике. Зачем тогда ему служить в армии среди исламистов?
Иноверцы
– Раис! Как дела? Какими судьбами? – услышал, голос военкома. – Как рад, что ты заглянул ко мне в гости. Проходи в мой кабинет. Чай попьём. Лепёшки свежие есть у меня. Поговорим о жизни. Вспоминаю о тебе хорошим словом.
Ни стал отказываться от приглашения военкома. Прошёл следом за военкомом в его кабинет. Военком тут же нажал на кнопку селектора. Попросил секретаря принести к нему в кабинет чай и разные национальные угощения.
Мы тут же сели за маленький столик в комнате отдыха, которые устраивают во всех кабинетах местных руководителей. От руководителя маленького предприятия до главы правительства Таджикистана. Военкомат в этом случае не был исключением.
Когда после февральских событий 1987 года военкомат был сильно повреждён и после следующих погромов во время гражданской войны в республике.
Мне каждый раз приходилось направлять сюда бригады своих строителей и художников, чтобы заново восстанавливать военкомат, который вначале обслуживал несколько микрорайонов Душанбе, а позже перешёл под ведомство Фрунзенского исполкома.
Восстанавливая пострадавший военкомат, мы каждый раз уделяли внимание интерьеру комнаты отдыха военкома. Учитывая в интерьере национальные интересы, принятые в Таджикистане. Комнаты отдыха военкомата были уютными.
– Видишь! Александр! Постоянно нахожусь в интерьере, разработанном тобой. – сказал мне, военком, показывая на оформление комнаты отдыха, которую делала в последний раз бригада Черкасова Александра. – Рад такому гостю.
– Ну, не совсем это делал. – скромно, уклонился, от похвалы военкома. – Мои художники постарались украсить военкомат.
– Хорошие были ребята. Они создали прекрасный дизайн в интерьере кабинетов военкомата. – вспомнил военком, моих художников. – Где сейчас трудятся твои художники?
– Бригада художников Черкасова Александра уехали жить и работать в Россию. – угрюмо, ответил. – Бригада художников Сабирова Таймураза работают сейчас самостоятельно в Душанбе. У парней имеются свои семьи и дети.
– Жалко, что нас покидают такие талантливые люди. – тяжело вздохнув, грустно, сказал военком. – Бесконечная резня и разборки, между таджиками, далеко назад откинули нашу республику. От войны был вред таджикскому народу.
– Вижу, что ты, Джурабек, научился приспосабливаться к различной перемене власти. – указал, на зелёную повязку на голове секретаря, который принёс в комнату отдыха в чайничках зелёный чай и разные восточные сладости.
– Военный, служу своему народу, а не партиям и религиям. – ответил мне, военком Джурабек Фахутдинов. – У меня всё равны перед народом.
– Это ты умно сказал. – поддержал, сказанное военкомом. – Вот только, к сожалению, ни все таджики понимают. Поэтому гражданская война в республике затянулась и перешла в сонное положение на клановых местах.