Премьер-министр

Бут Эйнсли

Я закидываю последний кусочек пиццы в рот и проверяю время по пути к душу. Бл*дь, у меня чуть более получаса, чтобы добраться до Макса, а дорога займет по меньшей мере пятнадцать минут. Я мог бы доехать и быстрее, но, похоже, будет лучше, если ПМ не остановят по просьбе полиции за нарушение правил дорожного движения на вечеринку «попки-шлепки» со «спутницами», поставляемыми его лучшим другом, к тому же и Домом.

Я выхожу из душа и одеваюсь за пять минут, набрасываю пиджак и хватаю ключи от моей Теслы по пути

к выходу. Я подумывал о том, чтобы взять свою сумку для игр, но решаю, что это также неоправданный риск. У Макса должно быть несколько ништяков, которые я смогу использовать, если захочу.

Я закрываю за собой дверь и обращаюсь к офицеру, который был назначен мне на этот рабочий день:

— Шевелись, Тим, я поведу.

Глава 7

Элли

Вторая неделя моей работы одновременно и легче, и труднее, чем первая.

Легче, потому что ПМ пропал в первой половине недели.

Труднее, потому что он на западном побережье, из-за чего наши рабочие дни стали только длиннее.

Легче, потому что я перестала ощущать прикосновение его руки на своей, после того, как он протянул мимо меня руку, чтобы схватить отчет.

Труднее, потому что я замечаю, что постоянно жду его возвращения.

Каждую ночь я хожу на йогу на длиннющие занятия.

Я не обращаю внимания на сны, которые будят меня посреди ночи. В них Гэвин удерживает меня у книжной полки и целует, прикасается ко мне.

К пятнице я достигаю нулевого прогресса в том, чтобы не фантазировать о нем, но фантастического прогресса в том, чтобы заложить основу для того, чтобы Гэвин мог сделать важное заявление о том, что корпоративная благотворительность по сбору средств запланирована на середину июля.

Это немного затруднительно, потому что Стью не хочет включать меня в переписку с организаторами мероприятия, которые являются активистами политической партии. Зато я получила зеленый свет, чтобы работать со спичрайтером ПМ, Дэйвом, который приходит из служебного участка напротив и каждый раз, когда мы встречаемся, приносит мне кофе. А Стью в течение недели бегает взад и вперед.

Мы составляем план информационного обеспечения, который смягчает словесное описание хитроумным способом.

Я так рада этому, и когда Стью сообщает мне в пятницу, что Гэвину нравится план, я всю дорогу до дома широко улыбаюсь, как идиотка.

Саша лежит на диване, когда я вхожу. Она удивленно смотрит:

— Тебя уволили?

Я смеюсь:

— Нет.

— Но сейчас только шесть.

— Конец недели, а ПМ прямо сейчас летит обратно из Ванкувера, так что у меня неожиданный выходной.

Она фыркнула:

— Как долго продлится эта стажировка?

Три мучительно коротких месяца.

— До конца лета.

— Фух.

Потому что ты действительно не можешь возиться на работе до бесконечности, где пятничные вечера на деле не свободны. – Она вскакивает и хлопает в ладоши. – Ну, давай же. Ты выглядишь счастливой. И бодрой. Это нужно отметить.

Я поспешно переодеваюсь, и затем мы идем по улице к закусочной, где подают горячие соленые крендельки и яичницу с ветчиной и салями, на подносе с соленьями, ради которой можно умереть.

Мы почти закончили наш первый раунд напитков, и только принесли еду, когда мой телефон завибрировал.

Это письмо от ассистентки Гэвина ко всему коллективу штаба ПМ, извещающее нас, что они вернулись в город, но он освободил свое расписание на выходные, и будет работать на озере Харингтон, в летней резиденции к северу от города.

Я чувствую, как мое лицо вытягивается, прежде чем я вспоминаю, что Саша наблюдает за мной.

— Плохие новости?

— Нет. – Я протягиваю руку к своему напитку. Это совершенно глупо, что я расстроилась из-за того, что не увижу его завтра.

Это совершенно глупо, что я уже планировала пойти завтра на работу.

Мне нужно больше пива.

— Что там?

— Ничего, что помешает выпить сегодня, и что не сможет исправить йога завтра.

— Ты была в ударе всю неделю.

— С каких это пор ты проявляешь такого рода пристальное внимание к тому, сколько раз я хожу на йогу? – Мой телефон снова вибрирует.

На этот раз письмо от Гэвина, снова ко всему коллективу штаба ПМ.

Спасибо за вашу усердную работу на этой неделе. Увидимся со всеми в понедельник.

Возможность видеть его имя в конце сообщения заставляет меня испытать внутреннюю дрожь. И так запросто, моя улыбка возвращается.

— Хочешь еще выпить?

Я хочу и не хочу.

— Еще один. Что-нибудь светлое.

— Из-за йоги?

— Не смейся надо мной. Я ведь никогда не насмехаюсь над тобой, когда ты отправляешься на долгую пробежку, пока обдумываешь всякую ерунду.

Она бросает на меня тот самый взгляд. Рассудительный, задумчивый. Тот, который говорит, что она видит меня насквозь.

— Так ты думаешь, что ты ходишь на йогу всю неделю, потому что это помогает снять напряжение?

Я смотрю на нее смущенно:

— Да.

— Ну, это твоя первая ошибка.

— Почему?

Саша ласково смотрит на меня:

— Шавасана не поможет с сексуальным возбуждением.

— Я не, — я краснею от стыда, — возбуждена.

— Кто прислал тебе сообщение?

Боже мой. Я так попалась:

— Никто.

— Ты работаешь на самого горячего холостяка в стране, Элли. Я не верю тебе. Кто. Прислал. Тебе. Сообщение?

— ПМ, — пищу я, вжимаясь в диванчик.

— Не возбуждена, ну-ну. Ты думаешь о нем прямо сейчас.