Шрифт:
Премудрая Хозяйка
Илька
Ильку сейчас не узнаешь, ох и красавица! Все на неё заглядываются. От женихов отбою нет, опять же с телевиденья подбегают, с журналов разных. И на конкурсы красоты зазывают, а как же. Сам губернатор Ирине и родителям её звонил, уговаривал от всей области в город Москву съездить.
А по детству, не поверишь, многие её некрасивой считали. Кто и вовсе дурнушкой прозвал. Особенно Зинаида Матвеевна, старушка с третьего этажа, отчего-то больше всех над Илькой посмеивалась. Всякий раз сочувствовала... Подошла, помнится, к девчушке, погладила её по головке и сказала жалостно:
– - Эх, дитятко, обминула тебя природа, обминула... Горькая тебе доля досталась...
– - и по великому своему житейскому опыту "всюю правду" открыла. Чтобы, дескать, дитёнок жизнь знал и к суровым испытаниям готовился.
Про Матвеевну все скажут: вредная старушонка, глаза у неё злые и вместо языка -- змеиное жало. Съязвить да смутить -- это ей и мимоходком удаётся.
Однажды присела она на лавочку среди соседок-старушек и говорит:
– - Несправедливо жизнь устроена. Я какая красавица была, а всюю жизнь с пьянчужкой промаялась. У девоньки и вовсе надея слабая... Не про неё счастье, не про неё. В мать пошла... Это ж как ей повезти должно! Хорошо, если себе замухрышку найдёт, а то, знамо, одной весь век горевать.
Илька услышала этот разговор и то ли не поняла, то ли какие слова пропустила, подошла к старушкам и спрашивает Матвеевну:
– - Бабушка, а мне мама говорит: не родись красивой, а родись счастливой. И папа сказал, что я счастливая.
Старушка засмеялась мелким дребезжащим смешком, с соседками перемигнулась и говорит:
– - Ступай, дитятко, иди, погуляй с робятами...
Ильке тогда и десяти лет не было, не очень-то её слова обидные задели. Что и говорить, девчушка лёгкого нрава, смешливая и ласковая, злости в ней и вовсе нет. Сама приучила себя обиду из сердца гнать. Случись чего, поплачет маленько, повздыхает, и никакая кривулина к ней не пристаёт. Бывало, рассорка с подругами приключится, и пяти минут не проходит, как сама мириться бежит.
Ну и вот, а к семнадцати годам Ира (Илькой её отец с матерью, близкие люди и подруги всякие называют) в такую красавицу расцвела -- ну лебёдушка, глаз не оторвать! Родители у неё низенькие, и по всяким генетишным законам Илька тоже должна была росточку малого взять. А она уже в пятнадцать лет на ширину ладони мать переросла да и отца выше стала. Теперь-то и вовсе высоконькая. И про пышку не вспоминай -- вон какая стройная и тончавая! В талии -- оса, а ноги такие, слышь-ка, долгие, что Илька будто цаплей запохаживала. Но самое удивительное -- это её смеющиеся глаза. И теплинка добрая из них льётся, и озорные искорки блёстками посверкивают. Столько в них жизненной силы и радости, что на кого ни посмотрит Илька, сразу тому легче и веселее жить становится. А ещё кажется, что в её глазах тайна какая-то сокрыта...
Словом, вовсе другая стала, как подменили всё равно.
Сядут старушки во дворе и толкуют, отчего Илька так чудесно в самую раскрасавицу выправилась. Зинаида Матвеевна сразу верное объяснение придумала: дескать, отец с матерью Ильке неродные. Так и заплямкала языком:
– - Смотрю я, бабоньки, и дивуюсь: родители неказистые, а девка у них справная. Ладом дело нечистое. Верно говорю: подменили они девочку в роддоме, умыкнули чужу красоту. И сумлеваться нечего. Я ишо по детству несуразность эту приметила. А теперича и вы, небось, видите...
– - Раньше ты, Матвеевна, по-другому говорила. Мол, яблоко от яблони недалеко падает... Твои слова.
Баба Зина и глазом не моргнула.
– - Так она и тогда была на родителев не похожая. Мне это сразу в глаза бросилось.
Поспорят старушки, а всё же друг с дружкой согласятся, что и, верно, тайна тут какая-то есть. Эх, скажу тебе, и правда в жизни Ирины сокровенная история случилась. О ней и хочу тебе рассказать.
Странные сны
С малых лет захотелось Ильке всё про птиц знать. Весной и летом раненько встанет, и так заслушается соловьёв и других птах певчих, что домой её не загонишь. А зимой, когда крепкие морозы приходят, сама не своя становится. Всё думает, что звери и птицы в лесу мёрзнут. На балконе кормушку изладила, всякую крошку со стола соберёт и птахам отнесёт. Сама иной раз хлебушка не съест, для пернатых припасёт. Где-то прочитала стихотворение, и очень оно ей на сердечко запало. Я его полностью не помню, а вот отрывок:
...Утром на смену ночи
Поздний пришёл рассвет.
Маленький стылый комочек
С ветки упал на снег.
Когда Илька в первый раз стих прочитала, обревелась вся. Со всей ясностью прочувствовала, как маленькая птаха всю чёрную ночь мёрзла и, не дождавшись солнышка, окоченела.
Родители Ильки наукой занимаются. Однажды они с коллегами по работе научный разговор вели, о какой-то там мудрёной болезни спорили. Дескать, природа вируса неизвестна и победить его не удаётся. Ген вируса постоянно мутирует и никак его не понять. Илька возьми да и скажи:
– - Людям нужно сначала у животных все болезни вылечить, тогда и никаких болезней не будет, -- ну, как взрослая всё равно рассудила. Ей тогда пять лет всего было. Это как?
Слушай дальше, отец с матерью сконфузились, словно неловко за дочку стало, а Иван Сергеевич, друг их, кстати профессор, улыбнулся и спрашивает:
– - Ты, Иринка, почему так думаешь?
– - Потому что люди помочь себе и друг другу могут, а животные -- нет. Сильные всегда должны защищать слабых. Сила не для себя нужна.