Преображенская площадь
Шрифт:
А что держатся наособицу… Может, хотят побыстрее двинуться своей дорогой, может, просто не привыкли находиться рядом с чужими людьми. Ладно хоть язык доступен пониманию. Так, чувствовался некий легкий акцент, все-таки столько лет порознь, а в остальном чужая душа – потемки.
– Вы как? – Денис не выдержал неизвестности. Пусть старшим считался монах, – но он молчит, а хочется побыстрее узнать свою судьбу, почему-то воспринимаемую как общую с девичьей, и заодно услышать грудной голос… Но чтобы просто так вдруг решили вернуться…
– С вами можно пока? – Лина промолчала, а парень производил впечатление косноязычного. Хотя
Или дружинник являлся лицом в некотором смысле пристрастным?
– Пока – можно, – монах не делал ударение на первом слове, только Денису почему-то показалось, будто он не очень рвется совершать дальнейший путь в женском обществе.
Вдруг у них есть какие-то запреты на сей счет? Раз они называют себя не только воинами, но и служителями Господа? Вроде монахи вынуждены были соблюдать согласно обету плотское одиночество. Нет, вроде только семью нельзя было, а гулять вполне. Ведь общался перед тем, пытался узнать, как живется за пределами Москвы!
Вдруг захотелось наведаться к девушке в гости. Против подобного удлинения маршрута даже князь не найдет возражений. Ведь до сих пор неизвестно, что происходит в Большом мире, а при удаче можно не только получить подробные сведения, но и завязать долговременный контакт. Они у себя что-то выращивают, следовательно, было бы хорошо получать от них продовольствие в обмен на что-нибудь. Из краткого курса истории известно, что и до войны все продовольствие, злаки ли, скот, выращивалось отнюдь не в городах, а в сельской местности. Там неведомые просторы, поля, много места, и, хочется верить, не так много опасностей.
Но как растения могут расти и не угрожать людям, Денис представлял себе с трудом. Что может дать Кремль селянам, Денис вообще понятия не имел. Огнестрельного оружия самим было мало, не зря отправляли посольство к маркитантам, холодного – тоже избытка не ощущалось, при дефиците металла его попросту не из чего было делать; вообще жили впритык, а кое-как добытое в расчете на торговлю с маркитантами золото тратить всего лишь на еду…
Да и как доставлять выменянное? Это же такие обозы надо проводить, да еще чуть не каждый день…
Однако прозондировать все равно надо. Денис уже догадывался: причина отнюдь не в каких-то сделках и грядущих выгодах, о которых бабушка надвое гадала. Причина – в девичьих глазах, от которых невозможно оторваться, хотя язык то и дело отказывается что-то произнести в присутствии Лины. Странно, до сих пор никакой робости дружинник за собой не знал. Отношения со сверстницами складывались нормально, а тут сердце бьется быстрее, чем перед любым боем.
Наверно, впервые Денис почти не воспринимал дорогу. Речь даже не о том, что он вряд ли бы сумел вернуться пройденным путем, – все обстояло гораздо хуже. Пару раз мужчина словно приходил в себя, понимая – в нынешнем состоянии он может проглядеть очевидную опасность. И не аномалию, ладно, тут опыта у него почти не было, а самых элементарных нео, с которыми доводилось биться насмерть, а то и биороботов. Приходилось брать себя в руки усилием воли, а через краткое время все повторялось сначала.
– Вот и ладненько. Почти пришли, – оповестил Михаил. – Вон те развалины – бывший
Но последнее было ясно и без пояснений. Под воздействием радиации большинство растений мутировало, и весьма многие из них стали опасными для человека. Самое разумное – держаться от садов подальше. Камень намного предпочтительнее.
Торговый центр представлял собой сплошные развалины. Судя по ним, площадь он занимал немалую, а как выглядел – и не понять. Приближаться к нему не стали. Всяких руин каждый из путников видел уже столько, что они воспринимались лишь частью пейзажа. Что и чем там было в незапамятные годы, – какая разница?
Перешли одну улицу, другую. Тут дела обстояли получше – разрушений было на порядок меньше. Никаких существ по-прежнему не попадалось. Хотя за любым углом мог объявиться кто угодно, вплоть до боевого робота. Только к подобной возможности поневоле привыкаешь. Главное – постоянно быть наготове. Потому и вглядывались, и вслушивались, и между собой не разговаривали, дабы не отвлекаться.
Дом с виду был вполне обычным. Стекол, разумеется, не осталось, вверху красовался проем, часть стены обрушилась, однако нижние этажи сохранились. В одном месте даже угадывался первоначальный цвет штукатурки – не то салатовый, не то зеленый. Виднелись два больших прохода, которые вели куда-то вглубь. Лина вдруг шагнула в их сторону, и вслед за ней покорно двинулся Сень.
Денис хотел спросить девушку, куда это она, однако вдруг понял, что и ему надо обязательно узнать, что находится за давно отсутствующими дверями. Ну не сможет он жить, если хоть на минуту не заглянет внутрь! Там ведь наверняка прохладно, безопасно, хорошо, и вообще, раз впереди идет прекраснейшая из женщин, разве не его долг быть рядом?
– Куда?! – грозным шепотом поинтересовался Михаил. Словно крикнул, лишь убавил громкость до предела.
До сознания вопрос не дошел, остался лишь пустым звуком. Гораздо важнее было поскорей оказаться в здании, словно там ждало счастье.
Может, отец ждет внутри? Или Лина хочет что-то сказать, отгородившись от потенциально опасной улицы стенами?
Мимо проскочили монахи. Идущие путники едва не ринулись по их примеру бегом, но Михаил больше не разменивался на бесполезный шепот.
– Ложись!
Крик подействовал. Это уже было на уровне рефлекса, когда тело действует без малейшего вмешательства мозга. Дружинники залегли, не понимая, для чего это надо, зато разведчики из области продолжали идти. Им удалось сделать по паре шагов, прежде чем монахи с легкостью сбили обоих с ног и рухнули практически перед входом. Михаил швырнул в проем что-то металлическое и округлое.
Негромко рвануло, что-то прошелестело над головами, и вслед за этим громко и деловито застучал пулемет. Трассы улетали в полумрак, выискивали там живую плоть, зато они же приводили путников в чувство. Михаил тоже дал внутрь холла несколько коротких очередей, а затем швырнул еще одну гранату. Она, кажется, покатилась по полу, начала куда-то падать, а затем взорвалась, как предыдущая.
– Отходим! Быстро! Ну!
Голос монаха перекрыл даже грохот выстрелов. И – подействовало. Денис убедился, что девушка отползает прочь, вскакивает, бежит, и припустил следом. Лишь мимоходом отметил, что гильз рядом с Петром довольно много.