Шрифт:
• Отец Севастиан наставлял: «Надо держаться царского пути, то есть во всем придерживаться золотой середины, а, главное – всегда полагаться на волю Божию и Его Божественный Промысл».
• Говорил: «Только вера, добрые дела, милостыня идут с нами в будущую жизнь, и никто не поможет: ни друзья, ни родные».
• Старец учил смирению, любви, учил хранить мир в душе: «Ничем не спасешься, что снаружи тебя, а только тем, чего достигнешь внутри души своей и в сердце, – мирную тишину и любовь. Чтобы взгляд ваш никогда ни на кого не был косым. Прямо смотрите, с готовностью на всякий добрый ответ, на добрый поступок».
• Учил также правильно распределять свое время, ценить его: «Время дано Господом для правильного употребления его во спасение души и приобретения будущей жизни. Время должно распределять так, как хороший хозяин распределяет каждую монету – какая для чего. Каждая имеет у него свое назначение. Так и время будем распределять полезно, а не для пустых забав и увеселений, разговоров, пиров, гулянок».
Отец Севастиан (Фомин)
• Предупреждал: «Взыщет Господь, что мы украли время для своих прихотей, а не для Бога и не для души употребили».
• Схиархимандрит Севастиан Карагандинский (в миру Стефан Васильевич Фомин) – замечательный подвижник, духовный воспитанник и продолжатель традиций оптинских старцев, преподобных Иосифа и Нектария, бесстрашный исповедник веры Христовой, неутомимый пастырь, стяжавший многочисленные дары Божии.
• Жизнь этого старца неразрывно связана с Оптиной пустынью. Впервые он побывал там в 1888 году четырехлетним мальчиком, когда его родители, крестьяне Орловской губернии Василий и Матрона возили троих сыновей в монастырь – благословиться у великого оптинского старца Амвросия.
• В этом же году отец умер, а через год и мать. Любимый средний брат Роман ушел в Оптину и стал послушником, а Стефану пришлось помогать старшему брату и лишь изредка утешаться поездками в Оптину пустынь. Уже в детстве озорные сверстники дразнили смиренного и кроткого сироту «монахом».
• Монахом он и стал. Пришел в Оптину в двадцать пять лет – и нашел там себе настоящего отца – старца Иосифа. Господь даровал юноше великую милость – он стал келейником преподобного Иосифа. Позднее Стефан вспоминал: «Жили мы со старцем, как с родным отцом. Вместе с ним молились, вместе кушали, вместе читали или слушали его наставления». Старец Иосиф очень любил своего келейника и говорил о Стефане: «Он нежной души».
• После смерти духоносного наставника Стефан стал келейником преподобного Нектария. Рядом с этими великими старцами молодой послушник быстро рос духовно и был счастлив.
• В грозном 1917 году его постригли в монахи в честь мученика Севастиана. В 1923-м, когда власти потребовали выселения всех монашествующих из Оптиной, отца Севастиана рукоположили в иеродиакона. В 1927-м епископом города Калуги он был рукоположен в иеромонаха.
Преподобный Нектарий Оптинский
• Отец Севастиан жил в Козельске вместе с оптинской братией и часто навещал старца Нектария, находящегося в ссылке.
• Когда 29 апреля 1928 года последовала блаженная кончина преподобного Нектария, отец Севастиан оплакал старца на похоронах и ходил к нему на могилку. Отец Нектарий благословил своего келейника после своей смерти ехать служить на приход, и отец Севастиан выполнил благословение старца. Он уехал в Калугу, а затем, по приглашению настоятеля Ильинской церкви города Козлова, протоиерея Владимира (Нечаева), приехал в Козлов. Служил в Ильинской церкви с 1928 по 1933 год, вплоть до своего ареста. В эти годы отец Севастиан вел неутомимую борьбу с обновленцами.
• Поддерживал он также связь с братией Оптиной пустыни. Так, в 1929 году он напутствовал Святыми Тайнами вернувшегося из ссылки, умирающего иеродиакона Кирилла (Зленко), бывшего письмоводителя старца Варсонофия.
• Когда арестовали протоиерея Владимира (Нечаева), отец Севастиан стал заботиться о его матушке Ольге и их детях.
• В это время в Козлове проживали многие монашествующие из закрытых властями монастырей, а также миряне, посещавшие прежде Оптину пустынь. Они стали собираться вокруг пастыря – отца Севастиана.
• В 1933 году безбожные власти обвинили в создании контрреволюционной церковно-монархической организации множество монашествующих и мирян. Арестованного отца Севастиана выставили в одной рясе на мороз и требовали отречения от Христа. Стража, чтобы не замерзнуть, сменялась каждые два часа, а он стоял и молился. Господь сохранил верного своего служителя. Старец вспоминал об этом: «Матерь Божия опустила надо мной такой “шалашик”, что мне было в нем тепло».
• На допросе исповедник отвечал бесстрашно: «На все мероприятия советской власти я смотрю как на гнев Божий, и эта власть есть наказание для людей. Такие взгляды я высказывал среди своих приближенных, а также и среди остальных граждан, с которыми приходилось говорить на эту тему». При этом говорил, что нужно «молиться, молиться Богу, а также жить в любви, тогда только мы от этого избавимся. Я мало был доволен соввластью за закрытие церквей, монастырей, так как этим уничтожается православная вера».
Конец ознакомительного фрагмента.