Прерванный полет
Шрифт:
Очередной скандал заставил отца вернуть Малика в столицу, но прежде пришлось озолотить очередного любовника сынка-шалопая — чтобы тот хранил язык за зубами.
В столице и под отцовским надзором Малик вроде бы остепенился. Даже получил пост в службе безопасности. Неужели взялся за старое?!
Но для того чтобы выяснить это, Юсуфа не стали бы брать в автомобиль брата-лидера. Остается одно: Малик решил, что отец слишком долго правит страной. Видимо, работая в службе безопасности, нашел тех, кто готов рискнуть. Почему бы нет, самому брату-лидеру было гораздо
— О любом подозрительном движении доложишь немедленно. Даже если я в этот момент буду выступать с речью. О любом, малыш, о любом!
Юсуф ушам своим не поверил. Это ж надо — «малыш»! Кажется, никто его так не называл, даже отец. Только брат-лидер… Который называет так только двоих самых любимых своих сыновей — а более никого. Кроме него, Юсуфа, поверенного в делах, о которых не надо никого информировать.
От этого человека исходила какая-то невероятная сила. Хотелось следовать за ним, ловить каждое сказанное им слово. Впервые Юсуф увидел его в детстве — и эта встреча поразила его навсегда. Именно тогда вождь и обратил внимание на его особые способности.
Сейчас следовало оправдать доверие.
Значит, Малик.
Скорее всего, сам он вовсе не будет вооружен. Малик наверняка нашел исполнителей. Сам он останется в стороне, а исполнители, расстреляв отца и братьев, просто откроют ему дорогу.
Судя по всему, это так.
Что ж, увидеть скрытое Юсуф был способен. Еще сегодня, когда девушки из охраны резиденции довольно долго просматривали его документы, он заметил — тревога сильнее, чем обычно. Видимо, охранницам, каждая из которых служила вождю еще и в постели, передалось настроение хозяина. Ведь они были связаны с ним куда крепче, чем обычные телохранители.
— Тогда готовься, выезжаем через пять минут. И запомни: любой твой приказ будет выполнен, как мой.
На выходе из шатра (брат-лидер жил на территории своего замка, но в довольно простой серо-желто-зеленой бедуинской палатке) их окружили те самые девушки-охранницы. Плотным строем, как и положено телохранительницам. Только попав в Европу, Юсуф осознал, что, оказывается, можно охранять лидеров как-то иначе, не подставляя себя под возможные пули. На Востоке, от Магриба до Китая, закон для охранников был один — беречь хозяина ценой собственной жизни.
Брат-лидер отдал короткую команду на языке южных племен — Юсуф даже не расслышал, что он сказал. Одна из охранниц столь же коротко ответила, вытянувшись по стойке «смирно».
Вероятно, речь шла о Юсуфе.
«Любой твой приказ…» Приказать бы застрелить этого негодяя Малика, недостойного сына своего великого отца! Но нет, такого разрешения ему никто не давал. У брата-лидера свои планы, и вмешиваться в них ни к чему.
В длинном белом лимузине Юсуф разместился позади брата-лидера. Важно было сделать так, чтобы никто из телохранительниц не закрывал ему обзор.
Как правило, вождь принимал парады, лихо объезжая строй верхом на белом коне. Но сегодня он изменил привычке — как видно, неспроста. Не зря же в соседней стране президента убили
Теперь следовало опасаться того же.
Конечно, проще всего было бы защититься, усадив в автомобиль еще и Малика. Но это не входило в планы вождя — во-первых, намек народу на возможного наследника был совсем некстати. А во-вторых, следовало устранить опасность раз и навсегда.
Что и должен был выполнить его личный экстрасенс Юсуф аль-Андалуси.
Хотя слово «экстрасенс» Юсуф не терпел — понасмотрелся в Европе на «коллег», большинство из которых оказались самыми настоящими шарлатанами. Хотя и колдуном себя он не считал — пусть так шепотом и за глаза называют его девицы из охраны вождя. Что им известно о магических науках?! Только то, что рассказывали бабки.
Посвященный, знающий — совершенно иное дело. Таковым себя Юсуф и считал.
— Тронулись, — вождь обернулся к водителю.
Пока он сидел в лимузине, никакой особой опасности не было. И на всем пути от укрепленного замка-резиденции до Зеленой площади вряд ли что-то случится, хотя надо быть очень и очень внимательным. Хорошо хотя бы, что брат-лидер распорядился составить весь эскорт из своей охраны. Эти девицы преданы ему навеки, они не подведут.
Никто не спрашивал, почему позади правителя размещается мало кому известный сотрудник службы безопасности. Если брат-лидер так распорядился, значит, это нужно. Кто такой Юсуф, догадывались очень немногие. А знали — единицы.
Страна славилась колдунами на весь Восток. Вот уж кто жил безбедно в стране брата-лидера — хотя вроде бы колдовство не приветствовалось, каждый имел неплохой особняк. Около иных особняков порой останавливались шикарные лимузины — только чуть похуже, чем тот, на котором ехал сейчас вождь. Люди из свиты правителя были такими же людьми, как и все, — у них случались проблемы. И даже больше, чем у всех, — начальственный гнев сильнее бьет по тем, кто рядом с начальством. Иных из оказавшихся в опале брат-лидер просто удалял от себя, но другие удалялись в совсем ином направлении (Юсуф знал, что иногда вождь самолично карает проштрафившихся, не дожидаясь суда и следствия, при одном таком расстреле он даже присутствовал).
Вот и ехали отчаявшиеся за советами к колдунам, платили немыслимые деньги. Но Юсуф считал ниже своего достоинства такие заработки. У него была одна-единственная, очень ясная цель: служить самому вождю. А уж денег имелось достаточно, чтобы о них не вспоминать вовсе.
Вот и сейчас он приготовился выполнить то, о чем попросил его брат-лидер. Да, именно попросил — любой приказ, обращенный к Юсуфу, звучал именно как просьба близкого человека. И не ответить на нее было просто немыслимо.
Хотя нынешнее задание было из нелюбимых, после такой работы у Юсуфа разламывалась голова. Еще бы — слишком много людей будет на площади, слишком много шума. И в этом шуме следовало вычленить эмоции — волнение, страх, неуверенность, переходящую в отчаяние, — все то, что обычно отличает любого террориста.