Преследуемая Земля
Шрифт:
СОЛНЕЧНАЯ СИСТЕМА. Луна. Северный полюс. Исследовательский центр имени Люсьена Дрейфуса
И вот последний сотрудник станции выбрался на поверхность. Тайрон Веспасиан угрюмо смотрел на кар, доставивший группу. Двое погибли, двенадцать ранены. А могло быть гораздо хуже.
– Все? – спросил он у дежурного инженера.
– Да, сэр.
– Хорошо, – сказал он, подумав, что хорошего в общем-то мало. – Запомните: отныне никто не имеет права спускаться вниз без моего специального разрешения. Распоряжение действует с этой секунды и остается в силе до тех пор, пока мы не разберемся, почему трясется это чертово Колесо. Ясно?
– Да, сэр. – Инженер развернулся и едва ли не бегом поспешил на свой пост. Спешил он зря. Станция имени Люсьена Дрейфуса временно осталась без работы.
Ларри Чао. Он утверждает, что знает, в чем дело. Тайрона уже тошнило от предположений, с которыми к нему приставали все кому не лень. В душе Веспасиана царила растерянность, он устал от ученой болтовни. Впрочем… Все это действительно каким-то образом связано с гравитацией, а лучшего, чем Чао, знатока гравитации найти трудно. Ларри на ней собаку съел.
И, тяжело вздохнув, Тайрон побрел разыскивать Ларри.
Доктор Чао сидел в своем отсеке и остервенело стучал по клавишам компьютера. Заметив Тайрона, он оторвался от работы. Во взгляде Ларри застыла тревога. Да, таким взволнованным Тайрон его, кажется, ни разу не видел.
– Ну, так как, – неловко переминаясь с ноги на ногу, спросил Веспасиан. – Отчего происходят толчки?
– Это не толчки, – отрезал Ларри. – Так Колесо отзывается на прохождение по туннелю какой-то громадной массы. Кажется, мы дождались появления Противника. Реакция вполне логичная. Если Противник чувствует вибрацию, когда харонцы используют гравитационный туннель, то почему бы Лунному Колесу не чувствовать то же? Но не это главное.
– А что главное?
– Главное – смысл происходящего…
Веспасиан молчал, ожидая продолжения. Ларри похрустел пальцами, сложил руки за спиной и прошелся по отсеку.
– Многого мы еще не знаем, – сказал он, внимательно взглянув на Тайрона. – Очень многого. Но вот что не вызывает сомнений. Противник крадется к Мультисистеме, и крадется именно по тому туннелю, в котором он зафиксировал гравитационное возмущение. Я думаю, всему виной транспортировка Земли. Кстати, беспокойство Лунного Колеса – лишнее тому подтверждение. Харонцы, разумеется, осведомлены обо всем не хуже нас. Как ты поступил бы на их месте?
– М-м…
– Совершенно верно! Передовые отряды харонцев встретят Противника в самом туннеле, а основные силы – на выходе из червоточины. Если же им не удастся остановить Противника…
– То они метнут в него Землю, – заключил Веспасиан. – Ну, не верю я в это, Ларри! Ты сам посуди – как можно метнуть планету ?
Ларри улыбнулся.
– А как можно украсть планету?
О Господи, и возразить-то нечего! Веспасиан повесил голову.
– Не уверен, что я прав, – сказал наконец Ларри, – но предупредить Землю необходимо.
– Как?!
– Как-нибудь, – криво усмехнувшись, ответил Ларри. – Только быстро. Есть тут у меня одна идейка…
МУЛЬТИСИСТЕМА. ОбнаПур
Жанна Колетт жалобно застонала, потянулась и, открыв глаза, попыталась приподняться на локтях. Это оказалось ей не по силам. Тут она сообразила, что лежит не в железном гробу пермода, а в уютной постели. Значит… Жанна улыбнулась.
Ноги и руки были словно ватные. Немного размяв конечности, она все-таки сумела сесть. Здесь было нечто среднее между лазаретом и мастерской слегка свихнувшегося художника. Стены украшены многочисленными надписями и рисунками, похожими на старинные криптограммы. Очевидно, потрудились прежние пациенты госпиталя. Мебель давно отслужила свой срок, тем не менее комната после пермода показалась Жанне раем. Не хватало только нежного птичьего щебета.
Уолли, похудевший и осунувшийся, лежал на другой кровати. Он был облачен в какую-то странную хламиду, которая с равным успехом могла быть и спецовкой, и купальным халатом. В руках Уолли, разумеется, держал компьютер.
– Уолли! – позвала Жанна.
Получилось скорее похрюкивание, чем членораздельное слово. В горле запершило, и Жанна зашлась в неудержимом приступе кашля. Уолли очнулся и, оторвавшись от компьютера, принес ей стакан воды. После первого же глотка Жанну чуть не вырвало. Ах да, она же в гостях у пурпуристов, теперь все ясно. Только здесь воду гоняют по очистному циклу так долго, что водой эту жидкость назвать уже трудно.
– Уолли, – сказала Жанна и обрадовалась тому, что голос к ней вернулся. – Нам все-таки удалось!
Уолли кивнул и улыбнулся, но улыбка была печальная.
– Да, – сказал он, – удалось. Тебя вытащили из пермода шестнадцать часов назад.
– Не может быть! Ты знаешь, я помню только первую половину полета. А потом провал. Наверное, я потеряла сознание. Да?
– Наверное, – нехотя ответил он. – Док сказал, что у тебя было что-то вроде лихорадки.
Жанна обессиленно откинулась на подушку.
– Ладно, – произнесла она, пытаясь успокоиться. – Но теперь я в порядке?
25. Дорога назад
Одна из самых глубоко укоренившихся иллюзий – иллюзия возможности выбора. Разум не хочет мириться с неизбежностью. Пускай выбор совершенно бессмыслен – он нам все равно необходим. Большинство людей легче переносят неприятности, веря будто в силах что-то изменить, на худой конец добровольно уйти из жизни.
Доктор Вольф Бернхардт. Генеральный директор Управления пространственных исследований при ООН. Речь на открытии памятника экипажу «Рэкера».
МУЛЬТИСИСТЕМА. Земля. Штат Нью-Йорк. Институт исследований Мультисистемы
Компьютеры раскалились, переваривая информацию, предназначенную для «Вампиров». Урсула Грубер окончательно убедилась, что люди верно интерпретируют команды харонцев. Харонский язык, кажется, изучен неплохо.
В принципе люди уже могли бы повторить некоторые из команд, не опасаясь разоблачения. И этот путь имитации сигналов «Затерянного мира» оставался пока единственным способом овладения ситуацией. Урсула, во всяком случае, другого выхода не видела.