Пресс-хата
Шрифт:
– Кас-с-сета, – захныкал Млечный Путь. – Я должен передать Викингу кассету! Мне обещали, что он вознаградит по-царски! А вы, а вы... – Леонид горестно разрыдался. Охранник пристально вгляделся в слабоумного, задумчиво наморщил лоб, сунул пистолет обратно в кобуру, не выпуская воротника плачущего Киселева, зашел в застекленную будку у входа, толкнул Леонида на стул, набрал на телефоне местный номер и торопливо заговорил в трубку:
– Привет, Коль, к Вадику гость... Нет, не из братвы... И не барыга, и не мент... Просто какой-то придурковатый бомж... Я не пьян... И не рехнулся... Сейчас рехнешься ты. Почему?! Он упомянул об обстоятельствах смерти Олега. И погоняло Вадима правильно назвал!.. Ну слава богу! Дошло! Давай присылай кого-нибудь за ним... Да, не могу оставить пост!.. Сам дурак!.. Не канительтесь там... Все, отбой!..
–
Вскоре по мраморной лестнице спустились два дюжих молодых человека в таких же, как у «шкафа», костюмах, взяли Леонида под локти, в мгновение ока вознесли на второй этаж и завели в просторный светлый кабинет с узорчатым пушистым ковром на полу, изящной финской мебелью, огромным аквариумом до самого потолка, в котором важно плавали причудливые тропические рыбы, и широким, чисто вымытым, незашторенным окном с пуленепробиваемыми стеклами. В глубине кабинета за письменным столом сидел поджарый, средних лет мужчина в темном вязаном свитере.
– Оставьте нас, – оторвавшись от бумаг, негромко произнес он. Охранники безмолвно удалились. Внешне Арсеньев был очень похож на покойного старшего брата – те же мужественные волевые черты, тот же раздвоенный подбородок, те же синие глаза, но, в отличие от Олега, лицо Вадима уродовала печать какой-то дикой, варварской свирепости. Встретившись с ним взглядом, Киселев непроизвольно содрогнулся.
– Ты вроде болтал насчет кассеты? – не повышая голоса, спросил Викинг.
– Д-д-да! – пискнул Млечный Путь.
– Откуда она у тебя?
– Сашка... Клоп... просил... п-передать... если... его уб-бьют. – Хотя Вадим не проявлял признаков враждебности, Киселева колотила крупная дрожь, язык заплетался, по спине стекали ручейки пота.
– Значит, Клопа убили? – продолжал между тем расспрашивать Викинг.
– Д-д-да!
– И ты принес кассету?!
– П-п-принес!
– И что на ней записано?
– Н-не знаю! К-клянусь, н-не знаю!
– Гм-м, ну давай ее сюда. Послушаем. – Арсеньев-младший упруго поднялся из-за стола. – Ты присядь, отдохни пока, – предложил он Киселеву, указывая на кожаное кресло возле окна...
Викинг вернулся спустя час. Лицо Вадима побелело, на скулах катались желваки, губы сжались в узкую полоску, а синие глаза горели столь страшным смертельным огнем, что Млечный Путь едва не грохнулся в обморок.
– Выходит, Сашка Клоп сдох? – сквозь зубы переспросил Арсеньев-младший.
– И-и-и-и!!! – окончательно обезумевший от ужаса Леонид закрыл лицо ладонями.
– Не ссы, ты мне не нужен. Можешь идти! – глухо, словно сквозь вату, донесся до него мрачный голос Викинга.
Киселев робко поднялся и, втянув голову в плечи, попятился к дверям.
– Погоди, чуть не забыл, – вдруг, спохватившись, сказал Вадим. – Вот возьми. – Он вытащил из кармана и протянул Млечному Путю комок смятых сторублевых купюр. – Теперь свободен!
Выбежав сломя голову из офиса «Везувия», Леонид на одном дыхании промчался пять кварталов, потом остановился в первой попавшейся подворотне, отдышался, пересчитал деньги и, начисто позабыв недавние страхи, расплылся в широкой счастливой улыбке. Тысяча восемьсот рублей являлись для нищенствующего слабоумного бомжа Киселева действительно царским подарком!
8
Сегодня Константину Ивановичу впервые за много лет привиделась во сне картина из далекого тюремного прошлого. Он стоял посреди разгромленной пресс-хаты, вокруг валялись стонущие, покалеченные ссученные, козлиный главарь, широко разинув фиксатую пасть, призывал на помощь «граждан начальников». Неожиданно из-под паханской шконки выполз забившийся туда с самого начала пятый козел – лупоглазый, неряшливый, небритый. Он вынул из кармана черную гадкую крысу, опустил ее на пол, указал пальцем на Дерюгина и хрипло скомандовал: «Фас!» Крыса начала стремительно расти, в считанные секунды сделавшись высотой в холке под два метра. Оскалив острые зубы, чудовище двинулось на Константина, но вдруг замерло. Между ним и Дерюгиным возник прямо в воздухе огромный сияющий золотом православный крест. Крыса попятилась назад, жалобно завизжала, повалилась на спину, засучила лапами и издохла... Константин
63
Большая часть снов – естественное следствие возбужденного воображения человека. Некоторые – результат общения с потусторонним миром, часто инфернальным. Бесы либо врут с целью обольстить, ввести в заблуждение, либо измываются над уже принадлежащей им душой. Однако бывают и действительно вещие сны, от бога. Поэтому, согласно учению православной церкви, к снам нужно относиться осторожно – не принимать и не отвергать их. Тем не менее иногда вещий сон все-таки можно отличить от прочих. Дело в том, что нечистые духи способны принимать любое обличье, кроме православного креста. Таким образом, если вы видели во сне православный крест, значит, этот сон точно от бога! (Подробнее о христианском отношении к снам см.: «О сновидениях». М.; Издательство Московской патриархии, 1998.)
Быстро одевшись, Дерюгин на миг замер. В доме незримо ощущалось чье-то постороннее, враждебное присутствие. Более того: обострившийся до предела слух уловил отчетливый скрип половицы на первом этаже. «Крыса уже рядом», – понял Константин Иванович, ловко свернул рулоном матрац и накрыл его одеялом так, что в темной комнате создалась полная иллюзия, будто на кровати лежит укутанный с головой спящий человек. Затем, встав сбоку от двери, Дерюгин принялся поджидать убийцу. По прошествии двух-трех минут дверь осторожно отворилась. В спальню бесшумно проник кряжистый, среднего роста человек с бельевой веревкой наготове и напряженно уставился на постель. «Собирается имитировать самоубийство! – догадался Константин Иванович. – Набросит спящему петлю на шею, рывком затянет и подвесит бесчувственное тело, допустим, на люстре! В результате у жертвы ни ссадин, ни синяков... Следы борьбы в комнате отсутствуют. Милиция со спокойным сердцем закрывает дело [64] . Грамотный, мерзавец!»
64
Подобный случай описан в моей повести «Бойцы», опубликованной в сборнике повестей с твердым переплетом под общим названием «Гладиатор».
Между тем незваный гость, так и не распознав подлога, крадучись, на цыпочках двинулся к кровати. Бывший офицер спецназа действовал решительно и молниеносно. Прыгнув сзади на убийцу, Дерюгин левой ладонью захватил запястье его правой руки, резко отвел назад, с силой рванул вверх, к затылку, а правым предплечьем нажал на локоть атакованной конечности. Громко хрустнуло вывихнутое плечо. Незнакомец согнулся, выронил веревку и сдавленно замычал. Развивая успех, Константин Иванович ударом ступни в подколенный сгиб поставил «кряжистого» на колени, отпустил захваченную руку и жестко, без замаха рубанул ребром кулака по артерии, питающей кровью мозжечок [65] .
65
Это очень опасный удар, приводящий к длительной потере сознания. Во многих случаях возможен смертельный исход.
Массивная туша, моментально обмякнув, уткнулась лицом в пол. Нащупав пульс, Дерюгин убедился, что незваный гость жив, и, включив свет, сноровисто обыскал поверженного противника. Он обнаружил ключи от машины, паспорт на имя Купцова Феликса Владиленовича, 1958 года рождения, а также «ТТ» с полной обоймой и патроном в патроннике. Поразмыслив секунд пять, Константин Иванович извлек из пистолета все заряды, ссыпал их в карман, сунул туда же паспорт, уселся на стул, положил ствол на колени и в ожидании, пока незадачливый киллер очухается, неторопливо прикурил сигарету...