Престарелый рок
Шрифт:
Один из знаменитейших героев, насколько знал Майджстраль, за всю продолжительную историю Созвездия. Эта битва принесла человечеству первую ощутимую победу во время Мятежа.
— Казалось бы, имея такого известного деда, она должна бы отличать истинное благородство от фальшивого, — заметил Майджстраль.
— Она — имитатор Элвиса, — сказала Николь, пожав плечами. — И, возможно, плохо разбирается в жизни.
Разговор о Мило и майоре Зонг вернул Майджстраля к раздумьям о собственном выживании.
— А что слышно от князя Хунака? — поинтересовался
— Ничего, — ответила Николь. — Хотя это и неудивительно. Он столько вчера нахлебался, что протрезвеет намного позже, чем капитан Хэй.
— Возьми меня в секунданты на предстоящие поединки, — попросила Роберта. — Теперь я приобрела опыт, к тому же я хочу осуществить с твоими противниками некий замысел.
— То есть? — спросил Майджстраль.
— У меня ко всем свой подход. Хунака я попробую убедить — все те аргументы, что не возымели действия на Джозефа Боба, могут запросто сработать с человеком, который не столь тщеславен. Я просто предоставлю ему доказательства существования заговора и попрошу отсрочить поединок до тех пор, покуда мы не выясним, кто его инспирирует. Может быть, он внемлет голосу разума, хотя окончательно отговорить его сразу не получится.
Майджстраль немного занервничал.
— Хорошо, — выдавил он. — А как ты намерена обойтись с Мило?
Роберта спокойно посмотрела на него.
— Я хочу напугать его до смерти, — заявила она как ни в чем не бывало. — Для этого ты должен разрешить мне передать видеозапись поединка с Джозефом Бобом средствам массовой информации. Мило запросто может передумать, если увидит это.
Майджстраль осклабился:
— Ты хочешь сказать — когда увидит мою звериную натуру?
— Вот именно.
— И потом, — добавила Николь, — целая армия репортеров сшивается вокруг гостиницы. Ни дать ни взять военный лагерь. Нам надо откупиться от них чем-то, если мы хотим действовать, и я подумываю о проведении твоей пресс-конференции — пожалуйста, постарайся выказать все свое благородство и ум.
— Попробую выжать из себя всю оставшуюся цивильность.
— Как только мы нейтрализуем часть журналистов, мы сможем приступить к осуществлению нашего плана.
Брови Майджстраля подпрыгнули.
— Нашего плана?
— Точно, — подтвердила Роберта. — Поскольку пока мы не знаем, кого винить в твоих бедах, надо ловить «на живца». Сейчас ты окружен стеной Службы безопасности Диадемы, и вряд ли кому-то удастся сквозь нее проникнуть.
Сердце Майджстраля преисполнилось благодарностью.
— Но если ты выйдешь за стену, — добавила Николь, улыбнувшись, — заговорщики могут нанести новый удар, а нам только этого и надо.
По спине Майджстраля побежали мурашки.
— Чего-чего нам надо? — спросил он.
— Нам надо, чтобы они попробовали снова спровоцировать тебя, — сказала Роберта. — А когда они появятся, мы будем наготове.
— Будем? — усомнился Майджстраль.
— О, да. Мы их схватим, заставим признаться и снимем тебя с крючка. Нет ничего проще.
Майджстраль
Он перевел взгляд с Роберты на Николь и снова посмотрел на Роберту.
«Сразить наповал», — подумал он. Магическое заклинание выражало все, что с ним творилось.
Заговорщики, кем бы они ни были, пытались сразить его наповал, намереваясь либо убить, либо отправить за решетку.
Роберта хотела сразить его наповал, задумав женить на себе.
Примерно тем же самым занималась и Николь.
Теперь они вдвоем собирались снова поставить его под удар.
И у Майджстраля появилось странное, пугающее чувство, что ему не останется ничего другого, как покориться.
12
Встреча с прессой прошла довольно неплохо, на взгляд Майджстраля. Информационные сферы поблескивали в лучах солнца над головами. Внутренний дворик гостиницы был до отказа набит репортерами. Большая часть вопросов касалась их поединка с Джозефом Бобом — его «стратегии» победы, его «чувств», испытываемых в ходе схватки. Поскольку первой у него и в помине не было, а о втором он попросту не помнил, он был волен выдумывать все что угодно, лишь бы только выглядеть достаточно благородно.
— Поскольку наша ссора произошла в результате недоразумения, — сказал Майджстраль, — я не собирался убивать Джозефа Боба, поэтому и перешел к кулачному бою.
— Мои эмоции, — пояснил он, — так смешались, что мне трудно выделить что-то определенное. — Затем он позволил журналистам высказать собственные предположения по поводу тех чувств, которые им владели, и выбрал наиболее симпатичные:
— Победа любой ценой?
— Да.
— Забота о жизни Джозефа Боба?
— Естественно.
— Страх?
— Ну, — проговорил он, смеясь, — конечно.
И репортеры смеялись вместе с ним.
Один улыбающийся молодой человек махнул рукой.
— А вы слышали о желании Лоуренса выступить в качестве вашего секунданта в следующих двух поединках?
— Прошу прощения? — переспросил Майджстраль. — Чье желание?
— Лоуренса. Кинозвезды, который…
— Ах да! Лоуренс! Конечно. — Майджстраль улыбнулся про себя. — Нет не слыхал…
Он знал, что ему придется каким-то образом расплатиться за это.
Майджстраль не предугадал только одного — что расплата грянет незамедлительно.
Из толпы вырвался пожилой мужчина, седой и сухопарый, и стукнул Майджстраля по голове палкой.
— Ублюдок! — прокричал старик. — Я имел честь служить под командованием твоего деда, я считал другом твоего отца. Как ты смел предать их дело? Как ты смел предать своего императора?
Майджстраль, лежа на земле, потер голову и удивленно спросил:
— Да кто вы такой?
— Я — барон Санчо Сандоваль Кабеса да Вака, — величественно ответствовал старик и ткнул Майджстраля своей клюкой. — А ты, — добавил он, — ублюдок! Я вызываю тебя на последний в твоей жизни поединок!