Преступление без смысла

Потёмкин Сергей

Но Наталья Марковна не злилась и даже обняла его, едва он въехал в кладовую:

— Спасибо, что спас Артёма!..

— Так ведь всё было из-за меня… — пролепетал Глеб. — Бальд пришёл ко мне, а за ним явился и волколак…

Наталья Марковна прижала палец к его губам:

— А вот этого я чтобы больше не слышала. Во-первых, я сама поселила тебя здесь и отказываться от своего решения не собираюсь; во-вторых, если сюда явится ещё какая-нибудь нечисть, я лично вышвырну её шваброй!

— А я помогу ей, — сообщила

Ангелия Бориславовна. Командуя уборкой, она ворчала: — Почему крем не соскребли, и хлеб лежит: кто тут убирался?! Стихии-вертуньи, и откуда ж у вас руки растут?!.. Вот призову огонь и поджарю вас, где не следует!..

Баюна все приняли без вопросов и даже обрадовались, что у Глеба теперь есть фамильяр. Только вот Глеб из-за договора был не очень-то рад…

Осматриваясь, дух поспешил за ним к подъёмнику:

— Ты тут живёшь? Хорошее место — мне здесь нравится!

Он запрыгнул на платформу. Глеб потянул рычаг, и подъёмный механизм загудел.

— А мыши тут есть? — спросил Баюн. — А можно громко мяукать? А сколько здесь жильцов? Они любят поэзию?

Глеб упорно молчал. Подъёмник со скрипом остановился.

— А вы держите кошек? Эй, осторожней — ты мне чуть хвост не придавил!.. Это твоя комната? Ух ты, светло — хотя убраться бы не мешало… Ещё чья-то кровать: вас тут двое? А где второй?

— Да замолчи ты уже!.. — простонал Глеб.

«Второй» убежал рыбачить с соседскими мальчишками: на пристани звучали их голоса. Подъехав к его парте (у Артёма она была складной), Глеб положил туда пакет и аккуратно его порвал. Брезгливо морщась, вынул ткань, и тут Баюн продекламировал:

Хорошо, что море рядом,

И купаться можно в нём;

Отравлю я тёщу ядом,

Спрячу труп на дне морском.

— Не мешай!.. — процедил Глеб.

Баюн прыгнул на подоконник:

— Тебе не кажется, что пора нам познакомиться поближе?

— Не кажется!

Вообще-то Глебу так казалось, но он этого не признавал: шестьдесят тысяч стихов, которые предстоит слушать полвека, отбивают охоту к близкой дружбе.

— То есть тебе не интересно, кем я могу быть, кроме кота? — спросил дух и стал вороном.

Глеб был впечатлён, но виду не подал. Глаза духа мигнули красным:

— В качестве жеста доброй воли я даже не стану читать стихов.

— Правда? — оживился Глеб.

— Целых два дня.

— Ну спасибо…

Глеб сжал в руке лоскут. Как там сказал Вадим Сергеевич: вспомнить, как выглядел Бальд? Что ж, это запросто…

Минут десять он сидел у парты. Представить Бальда было легко, но видения не начинались. Баюн вновь подал голос:

— По-моему, ты не понимаешь того, что делаешь.

— Как будто ты понимаешь, — фыркнул Глеб.

— Вообще-то понимаю.

Глеб глянул на духа с недоверием, и тот заявил:

— Люди и спиритусы оставляют след ауры на всём, чего касались, а их аура хранит

следы мест, где они были. То есть хороший искатель найдёт тебя по ложке, которой ты ел свой обед, — но очень хороший искатель ещё скажет, где ты был перед тем, как взялся за эту ложку.

Баюн вновь стал котом; собой он явно гордился.

— Отлично, — бросил Глеб. — И как мне это поможет?

— Никак, зато я блеснул своими знаниями.

От такого ответа оставалось лишь вздыхать…

Взгляд Глеба упал на карту, висевшую на стене (её повесили для Артёма). Обычная политическая карта мира, но с известными всем городами и странами там отображались и аномалки. Глеб к этой карте уже привык, хотя недавно с интересом её изучал.

Танабэ, аномалка Японии, расположена недалеко от острова Хонсю… То есть недалеко — это если на карту смотреть, а на самом деле в двух с лишним тысячах километров. Шехар, принадлежит Индии: заметишь, только приглядевшись. Вроде странно: в Индии больше миллиарда человек живёт, а магов меньше, чем в России. Хотя их число не зависит от численности людей в стране — Глеб это уже знал.

Баюн вдруг удивил его:

— Между прочим, на этой карте не всё.

— В смысле?.. — не понял Глеб.

— Есть аномалка — Лесовье: тоже остров, как Близбор. Уже два века там никто не был.

Глеб отложил лоскут, а дух продолжил:

— В Лесовье живёт Перун — очень сильный спиритус. Жители неволшебки даже считали его богом, потому что он насылал дожди с молниями. Его так и прозвали: бог-громовержец.

В Глебе взыграло любопытство:

— Он что, живёт в Лесовье один?

— И никого не пускает, — подтвердил Баюн. — Много лет подряд к Перуну заявлялись маги и о чём-нибудь просили, а он всем старался угодить…

— Как джинн, что ли? — перебил Глеб.

— Типа того: сверхсильный дух, исполнявший желания волшебников. Но Перуна это достало: последние просители вернулись ни с чем, а Лесовье он запечатал — туда даже портал не открыть.

— И правильно, — одобрил Глеб. — Если б меня все просили о чём-то, я бы тоже разозлился.

Он взглянул на лоскут: попробовать, что ли, снова? Ладно, попытка — не пытка… Хотя Глеб подозревал, что фразу эту придумали те, кто не пытался сесть на шпагат.

Но в этот раз всё было иначе — не как десять минут назад: пальцы лишь коснулись ткани, и в мозгу его словно что-то вспыхнуло… Как наяву Глеб увидел странное место: дорожки среди зелени, красный мост над прудом, беседка с причудливой крышей — выгнутой, с загнутыми вверх краями…

Японский сад! Или китайский?.. Глеб понятия не имел, чем они отличаются, — но после видения понял, что скоро это узнает.

Ошарашенный, он секунду сидел неподвижно, а потом выхватил из кармана телефон.

<