Преступление и наказание перед лицом советского правосудия
Шрифт:
– А давно они ждут?
Начальник приподнял фуражку, почесал лоб и огласил плод своих подсчетов:
– Пожалуй, лет пять или шесть.
Потому что у многих русских - душа кочевника. Они не слишком привязаны к своему жилью, им не дает покоя древняя азиатская страсть к странствиям караваном, под светом звезд. Это племя вечно устремляется на поиски: Бога, правды,
Как постигнуть это равнодушие, приехав из Франции, где маленький домик на краю поля, потихоньку прядущий тонкую шерстяную ниточку дыма, обладает таким могущественным притяжением? Где судебный исполнитель, выселяя вас, вторгается в самую плоть, разрывая тысячи незримых уз? Во Франции невозможно вообразить жителей Севера, заполонивших вокзалы и опьяненных зовом Прованса: на Севере любят свой родной туман. А здесь...
Здесь любят огромный мир. Здесь живут, быть может, не столько в доме, сколько в мечте. Нужно приучить этих людей к земле. Нужно приучить их к земному. И власть борется с этими вечными странниками. С внутренним зовом тех, кто заметил звезду. Нужно не дать им пуститься в странствия - к северу, к югу, по воле незримых приливов и отливов. Нужно не дать им пуститься в странствия вновь, к какому-то новому общественному строю - ведь Революция уже свершилась. Не от звезд ли занимаются пожары в этой стране?
И тогда строят дома, чтобы приманить кочевников. Не сдают жилье, а продают его. Вводят внутренний паспорт. А тех, кто поднимает глаза к небу с его опасными знаками, отправляют в Сибирь, где надо еще выжить зимой в 60 градусов мороза.
Так, может быть, создают нового человека - стойкого, влюбленного в свой завод и коллектив, как садовник во Франции влюблен в свой сад.
ПРИМЕЧАНИЯ И КОММЕНТАРИИ
Май 1935 года Сент-Экзюпери провел в Москве, в качестве корреспондента газеты "Пари-Суар": это была одна из первых его больших журналистских работ. К журналистике писатель обратился в связи с денежными затруднениями (гражданская авиация Франции переживает в первой половине 30-х сложный период реорганизации), но наблюдения журналиста быстро становятся для него важнейшим источником литературного творчества; это относится и к московским очеркам, один из которых, описывающий ночную поездку в поезде по пути в Россию, почти без изменений вошел затем в заключительную главу "Планеты людей".
Сент-Экзюпери прислал из Москвы пять репортажей, первый из них был опубликован 3 мая. Днем раньше, 2 мая 1935 года, Франция и Советский Союз подписали Договор о дружбе. Неудивительно, что общая тональность репортажей из Москвы для французской газеты должна была быть сочувственной. Однако пафос переустройства мира к лучшему, вынесенный на знамя советского строя, был сам по себе чрезвычайно близок Сент-Экзюпери. Оборотная же сторона советской действительности в середине 30-х была непонятна практически никому из западных интеллектуалов, и первым полномасштабным свидетельством о ней стала год спустя книга Андре Жида. При всем том Сент-Экзюпери не отстраняется от несимпатичных ему черт жизни СССР - скажем, о всевозрастающем самовластьи Сталина он пишет в таких, например, тонах: "Это своеобразная власть. В один прекрасный день Сталин издал указ о том, что порядочный человек должен следить за своим внешним видом и что небритость - признак расхлябанности. Назавтра же мастера на заводах, заведующие отделами в магазинах, профессора в институтах не допускали к работе небритых. /.../ Я не видел на улицах Москвы ни одного милиционера, ни одного солдата, продавца напитков, просто прохожего, который был бы небрит. /.../ И вполне можно вообразить себе, как однажды Сталин из недр Кремля объявит, что уважающий себя пролетарий должен носить вечерний костюм. Россия в этот день будет ужинать в смокингах." (Перевод наш; при публикации этого очерка в СССР подобные пассажи, разумеется, пропускались.)
"Преступление и наказание" впервые появилось по-русски в 1996 г. в переводе Е. и Т.Кушнер, имеющем мало общего с подлинником. Переводчик настоящего издания благодарит за консультации А.Карвовского и Н.Сабсович.
Д. Кузьмин