Преступники. Факел сатаны
Шрифт:
Виктору Павловичу казалось, что время тянется неимоверно медленно. Но вот наконец лайнер тряхнуло – колеса коснулись бетона. Самолет бежал по взлетно–посадочной полосе.
Открыли дверь. Барон с полковником одними из первых ступили на трап. Виктора Павловича отделяло от них человека три–четыре.
И тут капитан увидел, что к самолету мчатся две «Волги» – черная и бежевая. Они остановились у трапа в тот момент, когда Барон со своим «адъютантом» сошли на землю. Дальше все произошло за считанные мгновения. Из черной машины выскочил подполковник в милицейской форме с пышными усами и, вытянувшись перед Роговым,
«Лихо сработано! – с восхищением подумал Жур. – А тот, что с дипломатом, наверняка пособник Барона…»
Пассажиры стекали вниз по трапу, ничего не подозревая. Скоро подъехал автопоезд, чтобы везти их к зданию аэропорта. Сидячего места Виктору Павловичу не досталось, его стиснули со всех сторон. Но капитан не обращал внимания на неудобства – душа его ликовала.
Автопоезд остановился. Капитана, можно сказать, вынесли наружу. За барьером было много встречающих. Объятия, поцелуи, цветы…
Виктор Павлович прошел сквозь толпу и, следуя указателю, нашел в здании отделение милиции. В небольшой дежурке сидел молоденький лейтенант.
– Начальник у себя? – спросил капитан, предъявив служебное удостоверение.
– У себя. Налево вторая дверь…
Жур постучал к начальнику и, услышав, «войдите», прошел в кабинет. У окна, выходящего на перрон, стоял высокий майор со светлыми льняными волосами. Виктор Павлович представился.
– Вайно, – протянул ему руку начальник отделения. – Значит, это вы опознали преступника и послали радиограмму?
– Так точно! – бодро ответил Жур. – А вы здорово организовали задержание, – польстил он. – Классика, можно сказать… Барон и его шестерка ни о чем, как я понял, не догадались. Сами сели в черную «Волгу»… И куда их повезли?
– Постой, постой, – как–то странно посмотрел на него майор Вайно. – Какую «Волгу»?
– Ну, что подали к трапу…
– При чем здесь трап? – еще больше недоумевал начальник отделения.
Это озадачило Виктора Павловича. Он рассказал по просьбе майора о том, что произошло сразу после посадки самолета. Реакция была совсем уж неожиданной.
– Ах, черт! – выругался майор и выскочил из кабинета. Жур последовал за ним. Они выбежали на перрон. Только что отъехал пустой автопоезд, привезший последних пассажиров ленинградского рейса.
– Драгилев! – негромко окликнул Вайно коренастого мужчину в нейлоновой куртке и кепке, стоящего у выхода с летного поля.
Тот подошел к майору. Начальник что–то шепнул ему. Драгилев изменился в лице и тоже выругался.
– Пойдем, – махнул рукой Журу Вайно.
Они вернулись в кабинет. Скоро его заполнила дюжина крепких ребят в штатском. Это была группа захвата. И, когда Виктор Павлович подробно пересказал историю «задержания» Барона, Драгилев – он был замначальника группы – дал волю своему негодованию.
Оказывается, брать Рогового было решено в зале прилета. А тот человек с кейсом, которого Жур принял за сообщника, встречающего Барона, был не кто иной, как… начальник группы захвата майор Картавин. Возле трапа самолета он должен был проследить, как преступник сядет в автопоезд и отправиться вместе с ним. По прибытии
– Опять ушел, подлец! Оборотень, да и только! – возмущался вместе с Драгилевым Виктор Павлович.
И пока Вайно докладывал о случившемся по начальству, Жур рассказал о предыдущих фокусах и переодеваниях Барона.
– Нас требует к себе товарищ Малый, – обратился к Журу и Драгилеву начальник отделения милиции, положив трубку. Он был крайне расстроен.
– А кто такой Малый? – спросил Жур, когда они отправились на машине Вайно в город.
– Начальник УВД области, генерал, – хмуро пояснил Драгилев. И добавил: – Не бойтесь, на этот раз настоящий генерал…
– Ваш разговор с бортпроводником не могли подслушать? – спросил вдруг Драгилев.
– Исключено, – ответил Жур и подумал: «Он, наверное, считает, что оплошали из–за меня».
Генерал Малый оказался крупным грузным мужчиной. Встретил он их разносом. Мол, горе–охотники: пошли по шерсть, а сами вернулись стрижеными… Такого ЧП в области он не помнит. Словом, стыд и позор…
– А вы, капитан, откуда знаете Рогового? – неожиданно смягчился Малый, обращаясь к Виктору Павловичу.
Капитан стал рассказывать. Но его постоянно прерывали – генералу то и дело поступали рапорты о ходе поисков майора Картавина и машин, что увезли его и преступников.
– Вообще–то действовал ты грамотно, – перешел на «ты» начальник УВД области, когда Жур закончил. – Находчиво… Непременно сообщу твоему начальству, чтобы отметили приказом.
– Товарищ генерал, докладывает старший лейтенант Синицын, – раздалось из селектора, – Картавина обнаружили.
– Жив–здоров? – чуть ли не выкрикнул в микрофон генерал.
– В полном порядке, только чихает… – ответил невидимый голос.
– Срочно везите ко мне, я ему дам прочихаться! – грозно пообещал Малый, но было видно, что у него на душе полегчало. – Вот тебе и академия! – теперь уже обращался он к присутствующим. – Больно умный приехал из Москвы…
Оказалось, что Картавин только что вернулся из Академии МВД. Операция по задержанию Барона была первой после получения диплома. Начальник областного УВД язвительно прошелся по этому поводу, мол, сам он «академиев не кончал», но за всю свою работу никогда не позволял бандюгам творить такие фокусы.
Наконец заявился майор Картавин. Вид у него был побитый. Одежда плохо вычищена от мела и грязи.
Из его рассказа вырисовывалась следующая картина. Когда ленинградский самолет подрулил к стоянке, майор, смешавшись с аэропортовской обслугой, подошел к трапу. «Генерала» и его «адъютанта» он заметил сразу. Но тут неожиданно подскочили две «Волги». Картавин еще подумал: не высокое ли областное начальство встречают? Первого секретаря обкома или предисполкома. Правда, он их еще в глаза не видел, а потому не знал, как они выглядят. Но только Барон со своим спутником сошли с трапа, как из черной «Волги» выскочил усатый подполковник – и под козырек. Не успел Картавин опомниться, как прилетевшие нырнули в машину, и та умчалась. В следующее мгновение майору заломили руки, и он очутился в другой «Волге». Попытался применить прием, но его ударили по голове чем–то тяжелым. Картавин на некоторое время даже потерял сознание. Пришел в себя – на глазах повязка, во рту кляп, руки связаны за спиной.