Преступники
Шрифт:
— И что сообщили опрошенные? — спросила Ольга Арчиловна.
— Не видели ничего. Народ тут трудовой, с утра — на работу… Но вы не волнуйтесь, завтра пройдусь сплошняком, — пообещал Латынис. — Нашего кавказского товарища попрошу помочь.
— Манукянца? — уточнила Дагурова.
— Его.
— Версия с ограблением серьезная, — сказал Чикуров. — Но вопросов — воз и маленькая тележка… Во-первых, сколько могло быть грабителей — один, два, целая шайка?.. Во-вторых, местные или приезжие? В-третьих, куда они могли деть похищенное?
— Завтра я подробнее допрошу Савчук, — сказал оперуполномоченный. —
— Добро, — кивнул следователь. — Но странные какие-то грабители. — Он усмехнулся.
— Чем же? — спросил Латынис.
— Воспитанные. Грязную обувь оставляют на пороге, воруют в домашних тапочках…
— Вы имеете в виду следы в прихожей? — сказала Дагурова.
— Их, Ольга Арчиловна, их, — ответил Чикуров. — Есть у меня второе сомнение: чтобы погрузить наворованное, лучше и незаметнее сделать это, подогнав машину к самому дому. Но ведь никаких следов протекторов на участке Баулина обнаружено не было. Какой бы ливень ни шел, следы наверняка остались бы. Земля размокшая, так что колея получилась бы — будь здоров!.. Представляете, таскать вещи через двор, на улицу?
— Но когда исчезли картины, хрусталь, ковры и прочая, и прочая, и прочая? — На этот раз Ольга Арчиловна задала вопрос как бы самой себе, а не собеседникам. — Ну, еще понимаю, ограбить ночью… А может, профессор не ночевал дома? Тогда все проще.
— Баулина видели утром, — сказал Латынис. — Недалеко от коттеджа. Почтальон. Баулин ехал на велосипеде в сторону Лавутки.
— Так ведь не дома и не выходящим из дома видели! — подчеркнула Дагурова. — Всякое может быть…
— Вот именно, — вздохнул Чикуров. — И мне, ох, как не нравится это всякое. Потому что расплывчато, неконкретно… И потом, где мог провести ночь профессор со своим велосипедом, в одежде, явно предназначенной для поездки на речку?
— Ян Арнольдович, — не отступала Дагурова, — вы не знаете, профессор не ездил на Лавутку по вечерам? Многие любят купаться ночью.
— Ездил, — подтвердил Латынис. — Это точно, любил искупаться и вечерком.
— Вот видите, — повернулась к Чикурову Ольга Арчиловна. — Допустим, он искупался накануне вечером и, не заезжая домой, заскочил к приятелю…
— Или же приятельнице, — добавил капитан.
— А утром снова прямехонько на Лавутку, — сказала Дагурова. — Не исключено, что все это заранее было подстроено. Нельзя забывать, что в доме профессора ценностей было на много тысяч рублей.
— Хорошо, а если он их продал? — задал теперь вопрос Чикуров.
— Зачем? — чуть ли не в один голос спросили его собеседники.
— Ну мало ли…
— Чтобы коллекционер!.. — покачала головой Ольга Арчиловна. — Разве что по самой крайней нужде.
— А может, и была как раз та самая крайняя нужда, — возразил Игорь Андреевич. — Вспомните письмо жены. Действительно, для чего ему деньги? Более того, любящий отец просит отдать назад подарок, сделанный им своей же дочери! — Чикуров выдержал паузу и добавил: — Есть над чем задуматься, не правда ли?
Неожиданный поворот, который придал беседе Чикуров, несколько охладил Дагурову и Латыниса.
— Отчего у Баулина было плохое настроение в последнее время? Ведь было, это отметила и Орлова, и жена… Как-то не сочетается с успехом, популярностью, славой… На премию выдвинули… Тут бы радоваться, а он хандрит.
— Нервы, — пожала плечами Дагурова. — Когда человек вымотан, как загнанная лошадь, устал, то никакая премия не в радость. Нужен элементарный отдых.
— Согласен, — кивнул Чикуров. — Возможно, тут и нет связи — между его состоянием и покушением. Но забывать об этом нельзя. А если ему кто-то или что-то угрожало? Или он предчувствовал неприятности?.. Нельзя замыкаться на одной версии. Допустим, ограбление и выстрел в профессора — случайное совпадение, то есть это дело рук разных людей. Об ограблении мы уже говорили, теперь давайте прикинем, кто бы мог стрелять в профессора? По каким мотивам? Обида? Ревность? Месть? Корысть? Зависть?
Игорь Андреевич переводил вопросительный взгляд с Латыниса на Дагурову.
— Одна из версий сегодня уже была высказана, — сказала Ольга Арчиловна. — Несчастный случай…
— Верно, — согласился Чикуров, делая запись в блокноте. — Первоначальное положение тела нам неизвестно… Профессора могла поразить шальная пуля, выпущенная, например, с другого берега реки… Ян Арнольдович, займитесь этим. Справьтесь в местном обществе охотников, поговорите с лесниками и вообще с людьми, кто любит побродить с ружьем в окрестностях. Как правило, охотники знают друг друга, замечают и приезжих. А вдруг и в самом деле какой-нибудь браконьер, а?
— Заметано, — кивнул Латынис. — Вот вы сказали насчет обиды… Я бы все-таки не сбрасывал со счетов Рогожина.
— А я и не сбрасываю, — ответил Игорь Андреевич. — Выясню, какая история произошла с его матерью. — Он снова чиркнул в блокноте. — А кто еще мог иметь зуб на профессора?
— Орлова говорила о его вражде с Шовкоплясом, — ответила Дагурова. — Но, право же, не верится, чтобы он…
— Что за человек этот хирург? — спросил Игорь Андреевич у капитана.
— Хирург отличный, на всю округу славится. А человек он крутой. Когда открыли клинику и приехал Баулин, он оказался как бы на втором плане… Потом Шовкопляс стал открыто выступать против методов Баулина… Не знаю, кто постарался, но его вскоре, как говорится, задвинули… Теперь он в больнице просто хирург…
— Да, обида серьезная, — постучал ручкой по столу Чикуров.
— Все-таки он врач, Игорь Андреевич. Человек гуманной профессии, — сказала Дагурова.
— Позвольте, — серьезно сказал Чикуров, — вы можете назвать негуманную профессию? Хоть одну?
Дагурова подняла глаза к потолку, усмехнулась про себя, но промолчала.
— Мы привыкли к штампам, — продолжал Игорь Андреевич. — Учитель — благородно, цветовод — возвышенно, ученый — обязательно подвижник, писатель — инженер человеческих душ. И так далее, и тому подобное. А слесарь? Или продавец, бухгалтер, шофер? Так что постарайтесь установить, Ян Арнольдович, есть ли у Шовкопляса алиби. Заодно нас интересует, как провел день перед покушением Баулин. Желательно проследить буквально час за часом, — сказал Чикуров. — Еще какие будут версии?