Претендент

Хоук Гарольд

Вертолёт скрылся за деревьями, но шум его турбин ещё какое-то время доносился до Витторио и присоединившегося к нему гостя. С минуту оба стояли возле журчащего фонтана, наслаждаясь прохладной свежестью и обмениваясь короткими фразами.

Но вот Ди Чинелло широко повёл рукой:

— Прошу вас, чувствуйте себя как дома. Горничная покажет апартаменты. Он звонко прищёлкнул пальцами. Честер обернулся, услышав за спиной мелодичное:

— Добрый день, сэр.

Миловидная блондинка в чёрном платьишке с белым воротничком и кружевным фартуком улыбнулась,

демонстрируя ямочки на щёчках, слегка присела в поклоне и, цокая каблучками, направилась в дом. Фишерман отпустил её на несколько шагов любуясь стройной фигуркой, точёными ножками и крупным бантом из завязок фартука, что колыхался на соблазнительной выпуклости ниже спины.

— Поторопитесь, а то опоздаете, — улыбнулся Ди Чинелло, заметив реакцию гостя. Тот оказался таким же, как все: короткая юбка, смазливая мордашка, стройная фигурка и мозг плавится под натиском других чувств.

Фишерман одарил его туманным взглядом:

— Что? Ах да, конечно. Он рассеяно пожал руку гостеприимного хозяина и отправился за служанкой.

6

Малочисленная горстка уцелевших боевиков перевалила за вершину холма. Люди кубарем покатились вниз, сминая жёсткую траву и чудом избегая столкновения с кривыми стволами деревьев.

— Сколько нас осталось? Юджин потряс головой. После головокружительного спуска перед глазами всё так и скакало.

— Трое: я, ты и Луцек. — Согнувшись пополам и упираясь руками в колени, Скопец харкнул кровью, взглянул на шарик слюны с красными кружевами пены. Неожиданно прогремел выстрел. — Уже двое, — флегматично заметил он, не поворачивая головы. — Ну и стоило спускаться, чтоб пустить себе пулю в лоб?

— Может, у него нервы не выдержали? — предположил Юджин. — Бежим, вдруг они сюда нагрянут.

— Не нагрянут, но идти надо. — Петро разогнулся, стряхнул с автомата прилипшие соринки, поправил ружейный ремень. — Пойдём что ли?

Юджин кивнул и наклонился перевязать шнурок на левом ботинке. Когда выпрямился, Скопец был уже далеко, пришлось пробежаться.

— А ты молодец, хорошо держался, — сказал Петро, поравнявшемуся с ним мальчишке. — Только чего сразу-то как пальнул в сторону не откатился?

— Не знаю, выстрелом оглушило. Юджин пнул по шляпке гриба. Золотистая полусфера описала в воздухе красивую дугу и шлёпнулась в куст папоротника.

— Бывает. Впервые стрелял из модуля?

— Ага.

— Понятно. В другой раз рот открывай, тогда не оглушит.

— Я хотел да там мухи. Думал, рот открою, а они залетят.

— Уж лучше муху сожрать, чем пулей подавиться. — Петро захохотал над собственной шуткой, внезапно остановился и вскинул руку: — Тихо! Слышишь?

Юджин прислушался, но кроме шелеста травы ничего не услышал. Он только хотел сказать об этом, как уловил отдалённый шум вертолётных турбин.

— Бежим! — рванул его за рукав Скопец. — Спрячемся под деревьями, там они нас не достанут.

Боевики бросились под защиту леса. От спасительных зарослей их отделяло метров триста не больше.

Одолев половину расстояния, Юджин услышал нарастающий грохот двигателей.

Вертолёт выскочил из-за вершины холма, пролетел над беглецами и, повернувшись боком к бойцам дона Сольдженто, завис на месте. Петро увидел, как пристёгнутый ремнями худой брюнет схватился за пулемёт. Голубоватые факелы вспыхнули на концах завертевшихся стволов, фонтанчики земли стремительно побежали к остолбеневшему Юджину.

Петро толкнул мальчишку в сторону, сам прыгнул в траву. Едва он упал на землю, слева затявкал автомат паренька. Пули ударили в фюзеляж, застучали горохом по днищу, выбивая искры из броневых пластин. «Вортекс» дёрнулся в сторону, заходя на вираж.

— Беги! — крикнул Петро и вскинул оружие. Отдача ударила в плечо, кисло запахло сгоревшим порохом, цепочка трассеров рванулась к хвостовому винту удаляющейся машины.

Пока начальник воевал с «Вортексом», Юджин вскочил и бросился к лесу. Он планировал спрятаться под деревьями и оттуда стрелять по вертолёту, но планам помешал стрелок. Свинцовый ливень нагнал мальчишку, на спине наискось вспухли кровавые бутоны, Юджин споткнулся, полетел головой вперёд, упал в траву и затих.

Лицо Петро исказила жуткая гримаса. Снова заговорил автомат, пули защёлкали по обшивке садившегося вертолёта. Ураганный ветер гнал в стороны вал растительного мусора и пыли, мешал вести прицельный огонь. Скопец пригнулся, прищурил глаза, но не убирал палец с крючка.

Уже давно сгорел последний патрон, впустую щёлкал боёк, а Петро всё ещё целился в приземлившуюся машину. Лишь когда из кабины выпрыгнул здоровяк с огромным тесаком, он отбросил бесполезное оружие в сторону, выхватил десантный нож и бросился в атаку.

Противники закружили в опасном танце. Клинки с лязгом столкнулись, сыпанули искры. Карлос с удовлетворением отметил мастерство врага. Ему нравились подобные поединки. Он считал: только мужественные люди способны смотреть в глаза врагу, слышать хруст разрезаемой плоти, чувствовать тёплую кровь на руках.

В воздухе висел звон железа. Обменявшись серией неглубоких порезов, противники разошлись в стороны. Буквально через секунду Петро снова ринулся в бой.

Карлос ждал этого момента. Он извернулся, перебросил клинок в левую руку, скользнул вбок и вонзил холодную сталь в шею соперника. Тело Петро по инерции проскочило ещё полметра, ноги подогнулись, и он рухнул в траву, истекая кровью.

Всё это время Элтон держал врага на прицеле. Карлос, конечно, молодец, спец каких поискать, а вдруг противник окажется быстрее? Нож — это хорошо, да вот пуля надёжнее, по крайней мере, так думал Голдмахер и никто не мог его переубедить.

Когда Карлос склонился над врагом, Элтон спрыгнул на траву, вразвалочку подошёл к другу.

— Ну что потешился?

— А то! — Санита вытер нож об одежду убитого и спрятал в ножны. — Аж дрожь в руках от возбуждения. Давно так не веселился.

— Отличная охота, жаль быстро закончилась, — сплюнул сквозь зубы Элтон.