Прежде чем я умру
Шрифт:
Старуха сидела с открытыми глазами, роговицу которых уже подернула серая пленка. Рот немного приоткрыт, тонкие губы побелели и от них в разные стороны тянулись морщинки. На щеках были ярко выражены багровые пятна, такие же покрывали руки со скрюченными пальцами и пожелтевшими ногтями.
Сколько раз тетка просила Алину обрезать эти ногти, на ногах и руках. Подобное приводило девочку в ужас, она стискивала зубы, чтобы ее не стошнило, и старалась делать все быстро. После чего несколько раз мыла и терла руки мочалкой, лишь бы избавится от запаха старости осевшего
Как только Лариса вернулась в квартиру, девушка смогла спокойно уйти. Но даже, когда была закрыта входная дверь, трупный запах никуда не делся. Кроме того, что вся квартира старухи им пропиталась, он проскользнул на лестничную площадку и попытался проникнуть в их с Ларочкой квартиру, но Алина вовремя захлопнула дверь. Снимая на ходу с себя всю одежду и закидывая в стиральную машинку, она приняла душ и терла себя мочалкой с такой силой, что кожа покраснела и неприятно защипала от потока горячей воды.
Высушив торчащие в разные стороны волосы феном, и переодевшись в свободные джинсы и толстовку, Алина обернулась на скрип открывшейся двери. Сквозняк напомнил о трупном запахе от чего ее начало подташнивать.
— Потерпи еще немного, катафалк скоро приедет, — успокоила племянницу Лариса, видя побледневшее лицо той, — а там и специалист по уборке придёт, так что этого запаха скоро не будет. — Поморщилась и направилась в ванную, откуда послышался шум воды и щелчок включенной стиральной машинки.
Пока небольшая бригада занималась выносом трупа старушки и дезинфекцией помещения, Алина сбежала из дома, решив, что лучше прогуляться на свежем воздухе, чем сидеть в квартире и бояться высунуть нос в коридор, ощутив ненавистный запах. На улице была золотая осень. Последние теплые деньки согревали Алине сердце, ей нравилась такая погода. Теплый ветер, сухая земля, усыпанная опавшими кленовыми и березовыми листьями, приятно шуршащими под ногами. Доносящийся издалека шум вечерних электричек и закатное солнце. Словно плотный моток пряжи малинового цвета, застрял на горизонте, распуская вокруг себя нити и заставляя небо переливаться теплой палитрой оттенков.
Алина стояла на пешеходном мосту недалеко от станции. Накручивая прядь волос на палец, она задумчиво наблюдала за прохожими, особенно теми, кто был с чемоданами. «Интересно… что было бы, будь я сейчас с ними?» — вспомнив о родителях. Они уже пять лет, как прочно осели в Англии. Алина ездила туда летом на обучение, но с родителями виделась всего раз. Оба выглядели полными жизни и радости людьми, у которых все сложилось именно так как они и планировали.
Она не могла посмотреть на маму и папу, потому что у нее не было их фотографий, а если бы и были, девочка вряд ли стала бы разглядывать жалкий снимок с теми, кто оставил ее. Все, что напоминало о родителях — это большой, синий чемодан, который благополучно лежал на антресоли в коридоре. Даже в свою поездку Алина не захотела ним воспользоваться, поэтому они с Ларочкой пошли и купили ей новый чемоданчик: маленький и черный. Удобный и легкий, который везде можно с собой возить без труда.
«Я бы никогда не променяла этот городок и Ларочку на Европу и родителей. Никогда. Зачем быть с теми, кому ты не нужен, — отошла от перил моста и двинулась в сторону лестницы, — насильно мил не будешь…»
Спустившись на сторону, где располагались дачные участки с домами, Алина пошла по разбитой дороге, пока не вышла к лесу. Именно там она могла полностью погрузиться в себя и упражняться с собственной силой.
Присев на давно облюбованное место — старую, поваленную березу. Вытащила правую руку из кармана и коснулась листьев, изъяв из-под них черного жучка.
Она подняла руку над насекомым и стала медленно шевелить пальцами, разминая их. Жук в свою очередь стал тоже шевелить всеми лапками. Алина покрутила рукой, повернув так, словно просила подать ей милостыню — так же, брюшком развернулся и жук. Наигравшись вдоволь и оставив насекомое в покое, она медленно побрела домой.
Перестав предаваться воспоминаниям, Алира покинула больницу и отправилась домой: «На сегодня моя жатва окончена» и послушная коса перенесла ее на второй этаж дома в Белых столбах. На столе в ее комнате, совсем не к месту стояла пара черных босоножек. А у ноутбука, рядом с чашкой недопитого чая, была открытая упаковка конфет с почти съеденными сладостями.
«Кого я только не забрала сегодня: дети, подростки, взрослые люди, старики, алкоголики, убийцы и маньяки — многие повстречались с моей косой» — оставив «помощницу» в шкаф, Жнец повалилась на кровать и тяжело вздохнула: «Да, когда работаешь Смертью все не так просто, как я думала».
Босоножки никуда не исчезли, ожидая момента, когда на них обратят внимание. Только сейчас Лира сообразила, что это не ее обувь. Непонятно откуда они взялись и еще более непонятно — откуда здесь коробка с остатками конфет. Сама девушка никогда не была сладкоежкой.
Внизу послышалось звяканье тарелок. Вытащив из банки с карандашами нож с рукоятью из черной микарты, которым она обычно точила карандаши, Алира бесшумно вышла на лестницу. Выглянув из-за перил, она увидела знакомую мужскую фигуру. Тихо подкравшись, коснулась холодным острием шеи гостя, от чего тот вздрогнул.
— Тебе мама не говорила, что острые предметы не игрушка? — Блейз медленно обернулся.
— А тебя не учили стучать в дверь или звонить перед приходом в гости? — опустила нож, положив его на стол.
— Ты изменилась. — вернулся к нарезанию овощей. Добавив немного оливкового масла, перемешал деревянной ложкой. Кулинаром он был отменным, хоть и не питался обычной едой.
— Чем обязана твоему визиту? — девушка изучала затылок Блейза, прикидывая с какой стороны он обычно кусал свой «завтрак».
— Просто так… — поставил сковородку на горячую плиту и достал из холодильника яйца, — давно не виделись. Да и ты что-то секретничаешь, — разбил яйца в миску — пришлось нехило потрудиться, чтобы тебя найти. Я был слегка удивлен, когда узнал, что ты тут живешь.