Прежде чем я умру

Этот февраль во Флоренции выдался теплым и солнечным, в то время как в Москве были холод и снег.

Радует, что я могу спокойно прогуливаться по улице, не ощущая под ногами противную слякоть. Когда здесь наступает полноценная зима, город превращается в сказочное место, слегка припорошенное пушистыми снежинками. Со смотровой площадки Микеланджело открывается прекрасный вид на бурлящую реку, протекающую под Понте-Веккьо.

Скольжу взглядом по куполу собора Санта-Мария-дель-Фьоре, башне Палаццо-Веккьо. Этот город — мое убежище от событий прошлого.

В любое

время года Флоренция переполнена туристами, от которых я спасаюсь в какой-нибудь уютной кофейне или любимом баре.

Сощурившись от лучей закатного солнца, я посмотрел в сторону гор и вдохнул полной грудью: «Свобода! Вот что я чувствую сейчас». В Москве мне было намного хуже.

Мегаполис и быстрый ритм жизни не для меня. Когда вокруг так много людей и все куда-то спешат, когда ты задыхаешься в общественном транспорте и единственное убежище — это собственная квартира. Работа и дом — круговорот событий. Каждый день похож на любой другой. Я перестал замечать окружающих меня людей, входящих и выходящих на разных станциях метро и автобусных остановках.

Перед глазами промелькнули воспоминания: поднявшись по ступенькам вместе с потоком толпы, я покинул злополучный метрополитен и иду к остановке. Небольшая очередь из пассажиров быстро выстроилась в неровную линию. Каждый норовил скорее пройти в теплый салон автобуса и занять удобное место. Когда я вошел, в конце осталась пара незанятых кресел, и я присел у окна. Честно говоря, я не большой любитель ездить на автобусах. Куда привлекательнее трамваи или троллейбусы, особенно в центре города. Есть возможность любоваться архитектурой Замоскворечья. Рукавом протираю запотевшее стекло, что бы как следует рассмотреть улицу в предновогодних огоньках.

Загруженная дорога пятничного вечера — все спешат покинуть слякотную Москву. Будто медленная гусеница, вереница из транспорта минует светофоры и совершает плавные повороты.

«Нет, хватит с меня такой жизни!» — я покачал головой, отгоняя мысли прочь.

Солнце клонилось к закату, оставляя после себя разноцветные мазки алого и желтого оттенков. Постепенно, город наполнялся теплом уличных фонарей, которые, точно светлячки, наводнили собой окружающее пространство. Очертания гор, пересекающих Тоскану, укрывала дымка тумана, переходящая в облака на голубовато-сиреневом небосклоне.

Сделав глубокий вдох, я спустился к набережной, решив пропустить стаканчик в любимом «Gecko Bar».

В этом месте я завсегдатай. Ко мне на встречу выходит улыбающаяся Дэнила. Ее длинные волосы цвета спелой пшеницы колышутся в такт быстрым шагам. Она всегда очень приветливая, но сегодня мне не хочется отвлекать ее разговорами, поэтому я присаживаюсь за барную стойку и прошу Исайю налить мне виски с колой.

Впервые я зашел сюда во время очередной прогулки, это было перед моим Днём рождения. Я как раз искал место, где можно было бы отметить и спокойно посидеть. В итоге, все закончилось тем, что я познакомился с этими ребятами, которые скрасили ненавистный мне день, и впервые за долгое время я смог искренне улыбнуться и расслабиться.

— Как продвигается твое творчество? — спросил по-английски Исайя.

Я сделал маленький глоток из стакана с потрескавшимися кубиками льда: «Он знает»:

— Надеюсь, что скоро закончу. — Книга была написана мной в возрасте двадцати лет, тогда я приезжал к бабушке. Но к сожалению, до сих пор редактирую текст. — Ты там тоже есть. Куда же без веселого бармена.

Думаю, что моему ангелу-хранителю было бы приятно узнать, что я наконец-то хоть и не так быстро, но все же выхожу из своей затянувшейся депрессии.

К нам как раз подошла Дэнила, поставив на стойку поднос с пустыми стаканами, она заказала пару бокалов вина и один мохито:

— Надеюсь, народ еще подойдет. — Проговорила она, вычеркивая записи в блокноте и возвращая его в карман передника.

Я ободряюще ей улыбнулся, и в который раз осмотрел помещение: серые стены под камень, высокие столы со стульями, большой телевизор. Дальше по коридору, в глубине заведения располагались столики, где сидели обычные посетители, и только я оставался верным месту у барной стойки.

Посидев так еще некоторое время и поболтав о кино с Исайей, я расплатился и, поцеловав Дэнилу на прощание в щеку, отправился в сторону квартиры.

На улице уже достаточно темно. Каждый раз, покидая бар, я возвращаюсь домой со спокойной душой и без каких-либо тревог. Свернув на улицу Corso dei tintori, вхожу в дом и поднимаюсь по ступенькам на верхний этаж.

Закрыв дверь, тем самым отсекая от себя весь остальной мир, я вдохнул родной запах: пахло яблочной туалетной водой и кофе. Переодевшись, я ненадолго задержался перед окном спальни с видом на здание библиотеки и набережную Арно. Темные воды реки отражают горящие в окошках домов огни, тянущиеся вдоль набережной. Странно, но у меня возникло чувство дежавю.

Закрыв глаза, я вспоминаю сон, который мне недавно приснился: там шел дождь, и мои волосы быстро намокли. Смахнув челку со лба, я осмотрелся: над рекой поднимался туман, а вокруг — ни души. Флоренция будто вымерла: ни жителей, ни туристов, никого, кроме меня, и только шум дождя, нарушал пугающую тишину.

Вдруг я услышал шаги, ко мне подошел незнакомец и стал что-то говорить, но я не понимал, что именно, видя лишь шевеление его губ. Мой взгляд привлекла вода в реке: черная и блестящая. Я не мог оторвать взгляд от ее глади. Арно стала бурлить, и в воде образовался водоворот, быстрая воронка которого гипнотизировала меня, туманя зрение. Из нее слышались крики, но кому они принадлежали? Я только чувствовал, что должен попасть туда. Краски окружающего места заплясали перед глазами, что-то ледяное обволакивало мое тело, засасывало в этот речной водоворот.

Я больше не чувствовал дождя, не видел ничего. Откуда-то доносился знакомый женский голос, который напевал песню на непонятном мне языке. Пахло яблоками…

На журнальном столике в гостиной меня ждал ноутбук. Сев за него, я отметил, что достаточно далеко продвинулся в работе над книгой и, кажется, скоро смогу отправить её в издательство.

Кликнув мышкой, экран загорелся: на рабочем столе была единственная папка с названием «Until I die».

«Прежде чем я умру» — это название было выбрано неслучайно. Мои персонажи умирали и возрождались после смерти. Так же и я, чувствую, что от произошедшего в прошлом — часть меня умерла…. Я открыл текстовый документ и стал читать: «За время ежегодных поездок в моей голове сформировалось четкое мнение о том, что вокзал — это именно то место, где я встречаюсь и расстаюсь с частью своей жизни…»