Шрифт:
Глава 1
Чайник закипел, булькая водой. Из тостера со щелчком выскочили прямоугольники хлеба. Осторожно, чтобы не обжечься, их подхватила худая женская рука с длинными пальцами. От узкого, несколько костлявого запястья и до локтя шла черная татуировка из вьющихся роз. Настоящее произведение искусства. Тату-мастер к которому Мирославу привел близкий друг Антон, оказался настоящим виртуозом.
Мирослава с Антоном познакомились в студенческие годы. Сначала они долго переписывались в социальных сетях, пересылая друг другу ту или иную музыкальную рок-композицию, пока не решили встретиться в одном из московских баров. С тех
В свои двадцать пять у Мирославы за плечами был университет по туризму, несколько паршивых работ не по специальности и, наконец-то, спокойная должность в дешевом туристическом журнальчике. Смешно сказать, но Славка писала статьи, о различных местах, расписывая архитектуру и невероятные достопримечательности. Но сама никуда кроме Турции и Египта в далеком детстве не летала. Ну разве что проводила все летние каникулы в Украине, гостя у тетки.
Когда ей стукнуло восемнадцать, родители окончательно перебрались туда, а Мирослава осталась в Москве живя в одном из тихих спальных районов.
Из окна девятого этажа открывался прекрасный вид на парк. На кухонном столе стоял ноутбук, а закипевший чайник ждал, когда же из него польется кипяток, чтобы Слава заварила себе чашечку фирменного кофе с ароматом шоколада и апельсина. А не той дешевки из сетевых кофеен.
На экране ноутбука был открыт вордовский документ с новой статьей: «Жизнь одна! Путешествуйте, стремитесь к неизведанному и скорее собирайте чемодан – новые впечатления и селфи ждут вас…»
– Хоть сейчас набить это на моей будущей гробовой плите. Такими темпами я точно никуда не полечу, – пробормотала девушка и с недовольством кликнула мышкой по крестику, отправив документ начальнику.
Главному редактору журнала «Дальняя дорога» было все равно, какие розовые сопли и помешанные мысли сочиняли авторы статей. Главными для него оставались две вещи чтобы продажи не падали и журнал не закрыли. А подписчики с покупателями, которые не могут себе позволить никуда поехать, продолжали покупать глянцевую библию, в которой писалось о той невероятной, полной красок и приключений жизни, к которой читатели возможно никогда не прикоснутся. Как, например, было и у самой Мирославы. Она тоже покупала такие журналы. Не каждый месяц, но бывало. И сейчас это чтиво лежало стопочкой в туалете, чтобы на досуге, за раздумьями и перелистыванием страниц, девушка смотрела на любимые красоты Исландии и Шотландии, а потом нажимала на кнопку сливного бачка. И вместе с водой и средством для очистки унитазов ее мечты спускались по сточным трубам туда, откуда им не вернуться обратно.
Время от времени девушка тяжело вздыхала, немного грустила, но продолжала мечтать: однажды она действительно побывает там, куда авиабилеты стоят баснословных денег, а проживание и питание еще дороже.
Так случилось в прошлом месяце. Скопив кое-какую сумму, взяв в долг у Антона и у близкой подруги Насти, Слава впервые вошла в офис турфирмы и оплатила тур в Норвегию. В поездке она набралась впечатлений и сделала множество фотографий для будущих статей.
Но долг, казалось бы, близкой подруге, омрачил возвращение из отпуска. Вместо двадцати тысяч у Славы попросили проценты и добавили, что иначе ей несдобровать и ее мордашку как следует разукрасят.
Она вернула Насте двадцать тысяч переводом на банковскую карту, вычеркнула ее из списка друзей и быстро сменила дверной замок, потому что у бывшей подруги был запасной ключ. На некоторое время, Антон поселился у Славы и как оказалось не зря. Однажды вечером, с деревянной битой на плече он встретил парочку недотеп, вздумавших заявиться к Славе от Насти за процентами. Антон разъяснил парням, кто и куда пойдет, если приблизится к его женщине. Хотя это было громко сказано, потому что они давно не спали. Да и сложно не испугаться такого брутального мужика с рыжеватой бородой, всклоченными волосами и черными во всю голубую радужку зрачками. Накачанные руки бывшего любовника покрывали татуировки как у настоящего викинга, на лице замерла хищная улыбка, а от остекленевшего взгляда взгляд стоящей рядом Мирославе было не по себе.
Неугодные вмиг ретировались, и больше от них не было ни слуху, ни духу.
«Лучше быть должной кредитной карте, чем живому человеку, который однажды решит из друга стать старухой-процентщицей. Топора на таких нет», – думала девушка.
Прикусив ноготь на большом пальце, Слава наконец-то заварила себе кофе и неторопливо съела два тоста с джемом. По вечерам ей всегда хотелось чем-нибудь похрустеть. Она могла не спать до глубокой ночи, ведь на утро ей не нужно идти на работу и коротать жизнь в офисной рутине с графиком с 9 до 18.
За окном висел молодой месяц. В некоторых квартирах горел свет, хотя стрелки на часах замерли на начале второго. Девушка хотела посмотреть какой-нибудь фильм, как вдруг в дверь позвонили.
– Кого нелегкая принесла, – ворчливо проговорила она, подтягивая любимые домашние джинсы с заплатками. Штаны были растянуты и свободно болтались на бедрах. Зато мгновенно снимались, когда в порыве страсти от них нужно было избавиться.
Подойдя к двери, в глазке Слава увидела соседку – Ариадну Николаевну Потемкину. Быть может, прапраправнучку Григория Потемкина, а может и самой Екатерины II. Было ли это родство в действительности или нет – неизвестно, но ее соседка держалась как истинная дворянка.
Высокая, крутобедрая, с объемным бюстом. Всегда с макияжем и на каблуках, другой обуви Ариадна Николаевна не носила. Она любила курить сигареты через длинный костяной мундштук и от нее пахло ароматным вишневым табаком.
Ариадна говорила, что Мирослава барышня привлекательная, несмотря на наличие татуировок. И то, что девушка не носит туфли и не пользуется косметикой – повергало даму в тихий ужас. Каждую их встречу, будь то чаепитие или утренний кофе с коньяком, без которого, кстати, госпожа Потемкина тоже не представляла себе жизни, Ариадна хотела подкрасить худощавую соседку то блеском для губ, то алой помадой. Но обычно это ограничивалось нежным взмахом кисточки с румянами.
Сегодня же, в столь поздний час, Ариадна себе не изменила. Стоя в домашних туфельках с красными пуховыми помпонами и бирюзовом шелковом халатике с китайскими мотивами.
Длинные черные ресницы затрепетали, пухлые губы поджаты, видимо, Ариадна теряла терпение, стоя дольше положенного.
– И вам доброй ночи, – поприветствовала ее Мирослава, наконец-то явив свой скромный лик соседке.
– Слава, киска, что же так долго? Даме не пристало торчать под дверью, здесь гуляют сквозняки, – она без разрешения вошла в квартиру, а за ней и два ее кота.